Он провел ладонью по лицу, ощутив, как болезненно царапнула по коже каменная крошка. Повернулся и начал взбираться к Вратам Перехода.
Засыпанные пылью глаза слезились, мешая разглядеть, что творилось вокруг.
Оступившись на булыжнике, прилетевшим после падения замка - и почти полностью ушедшим в землю - он вяло подумал вдруг, что у Врат его могли поджидать. Скажем, Таркиф бал Вакриф, желавший поквитаться за упущенное счастье стать посланником Триры. Или Кайрес. Последнему он даже обрадовался бы - за аретцем остался должок. Как бы не слезились глаза, но в сердце Кайреса Рут попадет и вслепую - хоть далтом, хоть кинжалом…
Что же до странной силы аретца, которая когда-то бросила Рута на колени, вместе с Гартом и Алвином - она должна была исчезнуть. Трира победила, стало быть, Милосердный больше не мог одаривать своей силой Главу Лиги борцов. А своей силы у аретца быть не могло - он не маг и не эрни.
Но вместо Кайреса или Таркифа у Врат его встретил пес. Все в тех же колтунах и с ободранным хвостом. Подошел от черного кристалла-стойки, поскуливая и заглядывая в глаза.
- Я назову тебя Счастливчик. - Серьезно сказал Рут. Пес радостно завилял хвостом. - Желаешь стать псом наследника герцога? Предупреждаю, жизнь у
тебя может оказаться тяжелая. И жить тебе придется по заветам эрни, как и мне…
Счастливчик сбил его с мысли, взвизгнув и радостно облизав ладонь. Рут потрепал пса по холке. Потом закончил речь:
- Если ты согласен, то я принимаю тебя на службу. Но сначала тебе придется научиться носить повязку.
Он расстегнул камзол, присыпанный пылью и осколками камней.
Выпростал одну руку, рванул по плечу рубаху. И засунул морду
Счастливчика в оторванный полотняный рукав, предусмотрительно высвободив черную пуговицу носа. Один раз пес попробовал вырваться, но
Рут его удержал. Больше псина не делала попыток освободиться.
Во Врата наследник герцога вошел, неся на руках шелудивого, ободранного пса. С рукавом его рубахи на морде.
Глава вторая. Дом, милый дом
Вратная башня встретила Рута лучами вечернего солнца, что падали сквозь высокие окна и пронзали весь башенный зал насквозь. Теплый зеленоватожелтый свет плавился на людях и стенах. В окне, выходившем точно на закатную сторону, плескалось изумрудное озеро.
А ещё башня встретила его усиленным караулом - и Энгером, застывшим у открытого проема, ведущего на мост. Пока Рут возился с псом, опуская того на плиты и снимая с морды оторванный рукав, Энгер двинулся к нему.
Слушая его шаги, Рут снова раздумывал, как поступить. Рассказать обо всем сразу же или промолчать? Глядеть в глаза Энгеру не хотелось. Его сыну всего три года, вдруг всплыло в голове. Он тоже эрни.
Поэтому Рут немного потянул время, поглаживая Счастливчика и почесывая тому за ушами. Что тот воспринял без особого восторга. Вратная башня Ваграна псу не понравилась. Или наоборот, понравилась даже слишком - потому что Счастливчик, едва освободившись от рукава, тут же сделал попытку убежать к проему, за которым открывался залитый вечерним
светом мост. Пришлось придержать пса, ухватив того за грязную шкуру на загривке.
Когда Рут наконец поднял глаза, командир герцогских волков стоял рядом и терпеливо ждал.
- Привет, Энгер. - Сказал он.
И ощутил себя нашкодившим мальчишкой. Как в детстве.
- Добрый день, наследник Рут. - Спокойно ответил Энгер. - Вы снова сбежали. И вы снова наврали. Тарлани не посылали вас в Ларсу, как вы заявили старому Глеру. Сегодня утром приходил один из них - чтобы забрать вас на похороны Гарта и Алвина. Потом Элсил почему-то почернел… и сразу после этого в Вагран явилась благородная Арлена
Тарланьская. Она очень обижалась, думая, что вы отправились в вольный город Аретц без неё. Вашему отцу даже пришлось объявить, что он тоже не знает, куда вы исчезли. Но Арлена упрямо полагала, что почернение Элсила связано с тем, что вы встретились с тем человеком из Аретца. Который не совсем человек…
Он глянул не осуждающе, но отстраненно. Как на чужого.
Рут замер. Через несколько мгновений - и два замедленных удара сердца он осознал, что сейчас может произойти. Дойдет ли недовольство Энгера до того, что он посмотрит на герцогского наследника взглядом эрни?
Вглядываясь не в лицо, а в то, что окружает всякое живое существо, как невидимый плащ - чувство вины, обрывки пережитых мгновений, прекрасных и ужасных, лохмотья чужой и своей ненависти. И месть, месть чужая, месть собственная, месть уже свершенная и творящаяся прямо сейчас.
А ещё та, которой лишь предстоит свершиться…
Увидит ли Энгер что-то из случившегося - или же воля богини Триры защитит Рута от чутья сородичей, как она пообещала там, в Ярге?