Гера заулыбался и обнял ее.
– К тому же я впервые в Чикаго, впервые увижу твою квартиру, впервые мы будем наедине… не считая Степана Андреевича, но я уже к нему привыкла! Герочка, у меня сейчас все впервые! И мне хочется быть только с тобой!
– Ну тогда все хорошо! – произнес он. – А вообще давай и дальше все и всегда обсуждать напрямую? У меня вообще нет никакого опыта совместного проживания с девушкой… Но мне кажется, что, когда люди все открыто говорят друг другу, это избавляет от многих проблем. А ты, вижу, спокойно отвечаешь даже на щекотливые вопросы и совсем-совсем не капризничаешь. А вот Каролина… – добавил он и осекся, глянув на Наташу.
– И что Каролина? – спокойно спросила она, хотя сердце неприятно екнуло от нового укола ревности.
Конечно, Гера рассказал ей о своем мимолетном увлечении однокурсницей и уверил ее, что кроме одного поцелуя между ними ничего не было, но все равно Наташу мучила ревность. И это было очень неприятно и болезненно. До настоящего времени она вообще не знала, что это за чувство. Серьезных отношений у нее не было, а кратковременные школьные влюбленности таких сильных эмоций не вызывали. Но сейчас при одной мысли, что какая-то девушка ходила на свидания с «ее Герой», строила ему глазки, держала его за руку, вынашивала планы и даже целовала его, ею овладевала неконтролируемая ярость, которую она сдерживала всеми силами. Наташа совсем не хотела, чтобы ее любимый понял, какой она оказалась ревнивой. И для себя она решила, что сделает все, чтобы избавиться от этого недостойного и крайне негативного чувства. Но пока это ей плохо удавалось.
– Прости, сам не знаю, отчего ее вспомнил, – ответил Гера. – Тебе, наверное, это неприятно.
– А вот Жоржи… – повторила она его интонации.
– Черт побери! При чем тут этот самый Жоржи?! – с раздражением проговорил он.
– Тебе, наверное, неприятно, что я его вспомнила, – не унималась Наташа.
Гера замолчал и внимательно на нее посмотрел. И рассмеялся. Наташа вздохнула и взяла себя в руки.
«Забыть эту самую Каролину! – строго сказала она себе. – Гера любит только меня! И незачем больше мучиться из-за необоснованной ревности! Пора все это прекратить раз и навсегда. Иначе меня ждет ад. Гера нереально красив, девушки всегда обращали на него внимание. И будут обращать, даже когда мы поженимся. И если я буду ревновать его ко всем и вся, то скоро сойду с ума. Нужно научиться быть выше этого! И уж тем более не вспоминать при нем Жоржи. Это низко с моей стороны. Гера, пока не узнал правды, думал, что Жоржи мой жених, и тоже мучился ревностью. Так что можно сказать, мы квиты!»
Машина высадила их возле небоскреба. Степан Андреевич пошел вперед. Водитель понес их сумки. Наташа немного растерялась, глядя на башню, устремленную вверх и теряющуюся в туманном утреннем небе.
– Здесь я живу, – сообщил Гера. – И это отличное место! Прямо за домами располагается Миллениум-парк, там можно гулять. А вообще это лишь часть огромного Гранд-парка, и это реально легкие Чикаго. К тому же парк расположен на берегу озера Мичиган. Настоящая зона отдыха! Мы с отцом, когда выбирали мне жилье, ориентировались именно на это. Да и квартира удобная. Сейчас сама все увидишь!
– А Степан Андреевич? – уточнила она.
– В квартире рядом, – улыбнулся Гера.
– И это можно было предположить, – пробормотала Наташа.
Они поднялись в одном из лифтов на тридцатый этаж. Лифт шел стремительно, но мягко. Наташа глянула на себя в большое зеркало, висящее на стене, и ужаснулась, как она плохо выглядит. Под глазами залегли тени, волосы были растрепаны, загорелое лицо из-за бледности казалось каким-то зеленоватым.
«Кошмар! Немедленно спать, а потом привести себя в порядок! – решила она. – И никаких осмотров достопримечательностей! Все позже!»
Степан Андреевич уже ждал их на площадке. Гера открыл двери квартиры, водитель внес их вещи.
– Спасибо! – сказала Наташа и улыбнулась ему.
– Я вам больше не нужен? – уточнил он.
– Нет! – отпустил его Гера. – И навряд ли нам сегодня понадобится машина.
Водитель удалился, а Степан Андреевич быстро осмотрел их квартиру.
– Все в порядке! – бодро сообщил он.
– Вот и хорошо! – улыбнулся Гера. – Мы будем отдыхать. А ты иди к себе!
Телохранитель покинул помещение.
Наташа отчего-то начала смущаться. Они были наедине, и на ближайшее время это был их дом. Их первое совместное жилище. Гера, видно было, тоже отчего-то чувствовал себя неловко.