Дарья имела противную привычку закатывать истерики на ровном месте и отчитывать меня в присутствии свидетелей. Я не пригласил её с собой, желая спокойно погулять с друзьями, но она всё равно пришла.
— Не могли бы вы верещать в другом месте? — подала голос Вика.
— Нос не дорос, чтобы старшим замечания делать, сопля, — недобро прищурилась Дарья.
— Извините, бабушка, — пробормотала Вика.
Вот как она угадывает, что нужно сказать, чтобы человека от злости порвало на атомы? Будучи на два года старше меня, Дарья больше всего терпеть не могла выпады в свой адрес на тему возраста. Пока она не вцепилась Вике в волосы, я подхватил её под руку и отвёл на достаточное расстояние от компании, которая повернулась к нам спиной.
— Даша, усвой, пожалуйста, простую вещь, — строго сказал я. — Не смей орать на меня. Я не потерплю неуважительного отношения. Хочешь устроить разбор полётов — дождись, когда мы останемся одни, и скажи спокойно. Хотя, должен признаться, нет желания выслушивать твои очередные бредовые претензии. Я серьёзно к тебе остыл.
— Променял меня на этих вот!? — прошипела Дарья.
— К девушкам приставали гопники. Нужно было пройти мимо? Это мои студентки, и с ними у меня ничего не может быть. Я устал от бесконечных обвинений в сексуальных связях с каждой девушкой. Найди себе парня, которому будешь доверять, а меня оставь в покое, потому что уже хочется начать вести себя согласно подозрениям.
Дарья в бешенстве сверлила меня взглядом.
— Ну ты и сволочь, — дрожащими от злости губами сказала она.
Глядя, как она нервно цокает прочь по кривому асфальту, подворачивая на шпильках то одну, то другую ногу, я думал, на кой ляд я перед ней оправдывался. Неправильно было сообщать ей информацию о студентках. Мстительность Даши вполне позволяла ей рассказать ректору об увиденном в ином свете.
Я подошёл к ребятам.
— С нами юные дамы, поэтому сменим напитки, господа, — объявил Роман, и пиво дружно полетело в урну.
Они с Костяном умотали до ларька и вскоре вернулись нагруженными разными бутылками и пакетиками чипсов. Рома протянул Вике газировку:
— Передай Саше.
Она в ступоре взяла бутылку:
— Кому?
Я был польщён, что даже в мыслях она называет меня исключительно по имени-отчеству, пока приятное чувство не отравило понимание — для неё моё имя сложилось в одно слово "Александрвладимирович".
— Савинова, не тупи. Саша это я.
Отобрав у неё бутылку, я отвинтил крышку и припал губами к горлышку, глотая пузырящуюся жидкость. Вика провела взглядом по моей руке, понаблюдала, как внутри бутылки от глотков булькает газировка и опустила глаза ниже к кадыку. Она смотрела на меня с таким лицом, что я смутился и поперхнулся. Несколько капель попали мимо рта и побежали по подбородку и шее. Я стёр их пальцами. Вика тряхнула головой, словно прогоняя видение.
На улице окончательно стемнело. Приближалось время запуска салюта, и гуляющие начали продвигаться к месту установки зарядов. Наша компания разделилась на три пары. Кравченко флиртовала с Костей, Белоусова — с Ромой. Кислая Савинова стояла на небольшом удалении от меня, всем видом сетуя о том, какие предательницы её подруги, что захапали себе классных парней, а её оставили с куратором. Мда.
— Давайте тоже переместимся ближе к салюту, — предложил я.
Толпа становилась плотнее. Я взял Вику за руку. Она недовольно дёрнулась. Ёлы-палы, послал же бог упрямую девицу.
— Это чтобы не потеряться, — закатил глаза я.
Заняв удобное место, я отпустил Савинову. Проходящие вглубь люди толкали её в плечо, и я закрыл её собой. Толпа теснила нас со всех сторон.
Вика стояла прямо передо мной. Волосы, забранные в жеребячий хвостик, открывали взгляду длинную притягательную шею. Удивительно, как у нас совпали интересы — английский и боевые искусства. Узнай мы друг друга ближе, возможно, нашлись бы и новые точки пересечения. Внезапно я понял, что буду скучать без неё в летние каникулы, без её вырвиглазного почерка и пространных устных ответов с чётким правильным произношением.
Я давно разыскал её Вконтакте. Пару раз порывался написать как бы по делу, но так и не решился отправить сообщение, потому что переписка неминуемо превратилась бы в слишком личную и опасную.
У меня руки зачесались коснуться шеи Вики. Поцеловать выступающий позвонок и, лизнув кончиком языка, прикусить нежную кожу. Была бы она телепаткой, не сносить бы мне головы.
— Вика, что значит, что я такой же, как все? — тихо спросил я, разрешив себе вольность наклониться к её уху.
— Вы об этом весь учебный год думали? — прыснула она, стрельнув в меня краем глаза.
— Ну... Не было возможности поговорить с тобой наедине в неофициальной обстановке.