Глава XXXIV
Годы признания. Вожделенное и несбыточное возвращение в Матансас. Вещие сны. Третье предложение Патрика Кринигана. Последняя ночь. Чикита скорбит и мучается чувством вины. Плачевное флоридское турне. Решение Рустики. Возрождение в похоронной конторе. Дом в Фар-Рокавей. Мировая война. Новая встреча с Нелли Блай. Прощай, кубинская королева лилипутов.
Если бы мы взялись перечислять все триумфы Чикиты на протяжении следующих нескольких лет, список вышел бы столь длинным, что утомил бы и самого долготерпеливого читателя. Скажем только, что она продолжала успешно выступать на лучших площадках, и публика никогда не отворачивалась от нее.
В зрелые годы слава баловала ее так же, как в начале карьеры. Она стала признанной артисткой — лучшей в своем роде, — и ее имя гремело в Соединенных Штатах и европейских столицах. И все же одна мечта оставалась неисполненной. Чикита страстно желала ступить на сцену в одном городе, где доселе не выступала, — в родном Матансасе. Она знала, возвращение будет горьким, но все равно хотела порадовать земляков своим искусством. Ей казалось нелепостью, что именно Матансас никогда не купал ее в аплодисментах. Она чувствовала себя в долгу перед малой родиной.
Дважды она едва не отправилась домой, чтобы блистать в театре «Сауто» (так теперь назывался театр «Эстебан»), и всякий раз ее планы срывались. В первый раз она собралась на Кубу в середине 1906 года, после сан-францисского землетрясения, но положение дел на острове не благоприятствовало путешествию. Эстраду Пальму вновь выбрали президентом, и его противники усмотрели в этом мошенничество, начались стачки и бунты. Страной стало невозможно управлять.
Президент, опасаясь гражданской войны, прибег к поправке Платта, попросил американцев о вводе войск и ушел в отставку. Кубинский стяг был спущен, и в течение двух лет и четырех месяцев островом правил «северный сосед».
Вновь Чикита захотела вернуться в 1912 году, но тут разразилась «маленькая негритянская война». Тысячи негров и мулатов во всех кубинских провинциях подняли восстание за свои права. Они доблестно сражались за независимость, а теперь, при республике, их сделали гражданами второго сорта. Им не давали основать собственную партию, не давали работать в полиции, занимать дипломатические посты, и вот их терпение лопнуло. На несколько месяцев остров погряз в репрессиях, перестрелках и повешениях, пока армия жестоко не подавила восстание. На «маленькой войне» погибли более трех тысяч негров и мулатов. Чикита не захотела видеть Матансас охваченным расовой враждой и ненавистью.
С тех пор возвращение становилось все более несбыточным и далеким. Чикита любила размышлять о нем, но в глубине души знала, что этой мечте не суждено осуществиться.
В середине 1914 года Чикита работала в одном питтсбургском водевиле. Однажды утром она призналась Рустике, что вот уж три ночи кряду ей снится Патрик Криниган.
— Он постарел, — сказала она. — И поседел.
— Вы тоже седеете, да только я вырываю у вас седые волоски, как замечу, — ответила Рустика, энергично расчесывая хозяйку, и спросила, сколько же времени прошло с их прошлой встречи с репортером.
Чикита принялась подсчитывать. Выходило, что они не виделись пятнадцать лет, с тех пор как в Чикаго ее чуть не насмерть лягнул осел. Боже Всемогущий! Пятнадцать лет! Целая вечность. Сколько всего произошло за это время! Как изменился мир!
Изобрели стиральные машины и тракторы, чайные пакетики и растворимый кофе, неоновое освещение и детектор лжи. Один американец добрел до Северного полюса, а один норвежец — до Южного, Земля чуть не столкнулась с кометой Галлея, а «Титаник» постигла горькая участь. Женщины соревновались на Олимпийских играх и без корсетов выходили на митинги за право голосовать. Самолеты летали из Нью-Йорка в Лос-Анджелес и перемахивали Альпы, Панамский канал соединил Атлантику с Тихим океаном, а врачи нашли чудодейственное средство от сифилиса под названием «Сальварсан». Президент Рузвельт пригласил на обед в Белом доме чернокожего гражданина, Мексику сотрясала революция, а недавно молодой террорист родом из Сербии прикончил в Сараево эрцгерцога Франца-Фердинанда, наследника австро-венгерского престола, с супругой.
Утраты, сплошные утраты! Диабет доконал Габриеля де Итурри, великан Махнов пал жертвой безжалостного рака костей, а сердце Урсулы Девилль, Чикитиной наставницы, перестало биться во время урока вокала с одной особенно бездарной ученицей. Великий князь Алексей скончался в Париже, покрыв себя позором на посту главнокомандующего российским флотом в войне против Японии. И даже Фрэнк Босток отправился на тот свет, но не в результате поединка с тигром Раджой или другим диким зверем, как можно было ожидать, а вследствие банальной инфлюэнцы.