Но эту идею он отложил на время после боя, как бы ему ни хотелось начать обдумывать её сейчас, после чего полностью погрузился в сражение.
Вандалы выступили позорно, сумев создать лишь несколько очагов сопротивления, после чего бросившись в повальное бегство.
Эйрих даже не рассчитывал на то, что удастся так легко сломить их боевой дух, но был искренне этому рад.
Задымление постепенно сходило на нет, вместе с сопротивлением асдингских воинов. В один момент, Эйрих обнаружил, что спереди нет врагов и видно краешек рассветного солнца, восходящего из-за пихт и буков.
— Надо выпить, — произнёс подошедший Ниман Наус.
— Сначала выставить охранение, посчитать и обобрать трупы, собрать оружие и доспехи, а также вычистить лагерь от всех ценностей, — распорядился Эйрих. — Потом мы уходим в Филиппополь, а там уже можно выпивать. На враждебной земле никакой браги.
— Да понял я, понял, — разочарованно махнул рукой старший дружинник. — Пить нельзя, баб нельзя — что за жизнь вообще? Успокаивает только одно — платят хорошо…
— О, слышу звон монет! — пришёл Хумул.
Броня его была покрыта кровью, в руке окровавленный топор, а щит обзавёлся десятком пробоин от копий и топоров.
— Объяви всем, что в честь славной победы выплачу каждому воину по пять силикв единовременно, — решил Эйрих соответствовать своему прозвищу. — И это не считая ежедневной оплаты.
— А вот так мне нравится! — заулыбался Ниман Наус. — Эйрих Щедрый! Эйрих Щедрый! Эйрих Щедрый!
— Эйрих Щедрый! Эйрих Щедрый! Эйрих Щедрый! — поддержали окружающие воины.
Над задымлённым лагерем, усеянным трупами, разносились славословия в честь Эйриха, а выжившие вандалы стремительно бежали к Дунаю, чтобы сообщить о полном уничтожении первого переправившегося отряда и легионе римлян, поджидавшем наивных асдингов в засаде.
Глава шестая
Деньги и целесообразность
Телеги, гружённые добычей, стояли во дворе стабулы, вновь освобождённого специально для воинства готов.
— Всё это наше, — ещё раз повторил Эйрих. — Но пойдёт в пользу готского народа.
— Вот сейчас не понял, — признался Хумул.
— Я тоже не понял, — поддержал его Наус.
— Это значит, что кольчуги и оружие пойдут новым воинам, — вздохнул Эйрих. — А всякие ценности мы продадим, превратив их в серебро и золото, чтобы закупить побольше полезных вещей, которые понадобятся обычным готским селянам.
— Но зачем? — недоуменно спросил Хумул.
— Затем, что так мы станем сильнее, — прикрыл глаза Эйрих. — Ты сам участвовал в бою против вандалов. Мы бы не достигли и половины, не будь на вас качественных римских кольчуг и шлемов. А на что, по-твоему, я покупал эти брони?
— На серебро, — пожал плечами бывший охотник.
— А откуда серебро? — усмехнулся Эйрих.
— Мы взяли его в прошлых набегах, — ответил Хумул.
— Что было бы, раздай я всё серебро воинам? — задал вопрос Эйрих.
Хумул задумался, представляя себе эту картину.
— Хрен бы я дал серебро, чтобы покупать всем кольчуги вскладчину, — произнёс он. — И тогда мы пошли бы на вандалов в том, что есть.
— И потеряли бы много воинов, — добавил Ниман, тряпкой стерев с лысины пот. — Нет, так-то ты прав, Эйрих, но что с бою взято — то свято.
— Больше так не будет, — мальчик покачал головой. — Не нравится — отдавайте выданные броню и оружие, после чего идите на все четыре стороны.
— Вообще-то, мы же договорились, как бы, — встрял в разговор дружинник Аравиг. — Эйрих платит деньги за каждый день, а мы не разеваем роток на добычу с боя…
— Ты вообще за нас или как?! — резко развернулся к нему Хумул. — А я тебя ещё от дротика щитом прикрывал…
— И я благодарен тебе за это, — приложил руку к груди дружинник, — но мы ведь дали клятву…
— Я не помню в клятве слов, что я не имею права подходить к Эйриху и ворчать, — усмехнулся Хумул.
— Вот это было упущение… — посетовал Эйрих.
— Хах! — хохотнул Ниман Наус. — Ладно, не получилось, но мы попробовали. А я уже понадеялся, что вернёмся с похода обеспеченными людьми…
— Ладно, пойдём, старик, — позвал его Хумул. — Молодёжь нынче упёртая и жадная, а ещё его щедрым прозвали…
Старшие дружинники вошли в стабуларий, где уже накрывали стол.
— Ты не обижайся на них, — попросил Аравиг. — Просто, они привыкли, что…
— Знаю, — сказал на это Эйрих. — Привыкли к щедрым трофеям, привыкли воевать по-старому, привыкли, что вождь должен прислушиваться ко мнению дружины…