— Нужно поговорить, — шепнул Эйриху отец. — Идём в бражный дом.
Когда они вышли из Сената, за ними сразу увязались отец Григорий и сенатор Торисмуд, а где-то в конце священной территории к их группе присоединился Иоанн Феомах. И этой тихой компанией они вошли в бражный дом, где уже торопливо устраивали банкет в честь успешного заседания — это Эйрих распорядился заранее, потому что предчувствовал, что именно сегодня всё пройдёт успешно. Сенаторы уведомлены, но собираться начнут через несколько часов. Это время нужно использовать с максимальной пользой.
— Теперь нам нужно очень много железа, — поставил на стол бутылку браги Зевта. — Эйрих, ты не мог не начинать подготовку, я тебя знаю. Выкладывай.
Феомах быстро нашёл кубки и расставил их по столу.
— Мне нужен будет этот римлянин, — сказал Эйрих, указав на Иоанна. — Мы поедем в Константинополь, славящийся тем, что там можно купить всё, что угодно. И Иоанн поможет мне купить оружие с доспехами.
— Не рискованно ли выпускать волка в лес? — поинтересовался сенатор Торисмуд.
— Рискованно, — согласился Эйрих. — Но Иоанн вхож в императорский дворец, а у меня есть план, как нам сделать так, чтобы император, ну, или Флавий Антемий, сам захотел снабдить нас оружием, бронями, щитами и даже приплатил сверху.
Отец Григорий разлил брагу по кубкам — священник всегда был человеком действия, а не разговоров, хотя от таких, как он, ждёшь другого.
— Объяснись, — потребовал Зевта, глаза которого вспыхнули неподдельным интересом.
— Насколько я смог понять, Восточная империя не ладит с Западной, — начал Эйрих, отодвинув от себя кубок с брагой. — И консулу Флавию Антемию было бы интересно, создай мы проблемы в Италии. Аларих, судя по всему, провалился, поэтому новая «орда варваров» прямо в вотчине недружественного западного императора — это то, что нужно Флавию Антемию. Он может рассчитывать, что мы, в конце концов, будем разбиты комитатскими легионами из Иберии или даже западной Африки, но пусть рассчитывает на что хочет. Если удастся захватить Италию, дальше не будет проблемой взять и Альпы, а потом Иберию…
По мере того, как Эйрих произносил слова своей речи, лицо Иоанна Феомаха вытягивалось.
— Мой сын всегда любил смотреть далеко вперёд, — несколько виновато произнёс Зевта. — Эйрих, надо смотреть на мир более приземлённо. Ты — не орёл, у тебя нет крыльев, чтобы взлетать к небесам и видеть настолько далеко.
Но Эйрих знал, что орлы, несмотря на всю свою высь полёта, не очень далёкие птицы, поэтому точно не им смотреть далеко. А вот видеть на пару десятков шагов вперёд — это Эйрих умел ещё в прошлой жизни.
— Я знаю, как побеждать римлян, — вздохнул он. — Я знаю, что сегодня они слабы как никогда, а мы завтра не станем сильнее, чем сегодня. У нас одна дорога — в Италию, одна цель — земля.
— Что скажешь, отец Григорий? — поинтересовался сенатор Торисмуд.
— Я скажу, что зерно истины в словах юноши есть, — осторожно высказался священник. — Его слова должны быть тщательно обдуманы. И если окажется, что у него уже есть план…
— План есть, — ответил на это Эйрих. — Просто выпейте браги, запаситесь терпением и приготовьтесь слушать…
В деревне шум и неразбериха. Четыреста воинов, половина из которых была набрана в дружину Эйриха не так давно, а вторая половина Эйрихом не набиралась, так как это опытные воины, пожелавшие уйти под руку славного вождя, готовились выдвигаться в путь. Телеги уже загружены провиантом и снаряжением, лошади впряжены в новые сбруи, но всегда остаются разные мелочи, о которых забыли или отложили, но не уложили на место. Можно сказать, что сейчас идут последние приготовления.
Эйрих тоже готовился, проверяя поклажу на своём верном Инцитате.
— Я поеду с тобой, — твёрдым тоном заявила подошедшая к нему сестра.
Эйрих поднял на неё взгляд и оценивающе прищурился.
— Не вижу твоего лука, — произнёс он.
— Уже уложен, — ответила Эрелиева. — Копьё тоже в обозе, как и кольчуга, как и щит.
Топор был при ней, на поясе.
— Это не просто набег, — вздохнул Эйрих. — Земли римлян — это очень опасное место, если едешь туда надолго…
— Не пугай — пуганая уже, — перебила его сестрёнка. — Отец дал мне двух коней, сказал, что если вернусь с воинской славой, то могу оставить их себе. И я хочу оставить этих коней при себе. Твоё дело — не мешать мне. И ты обещал.
Зевта, в отличие от Эйриха, уже окончательно смирился с тем, что его дочь стала девой щита и уверенно пошла по воинской стезе. Как известно, дева щита в роду — это не только снятие проблем с замужеством, но ещё и некоторый престиж, напрямую зависящий от ратных успехов девы. Умом Эйрих всё это понимал, но душа его и опыт предыдущей жизни, говорили, что это не очень однозначная затея. Впрочем, он сам виноват, сам хотел этого и теперь нет места сомнениям и колебаниям — ещё он действительно обещал ей.