Лучше всего сохранить тайну можно, двигаясь быстро, небольшой группой и не привлекая внимания к тому, что вы что-то прячете. И никакой гигантской четырехколесной телеги с установленной на ней юртой, которую тащат 22 вола (вспомните овраги в Цинь Шуэй и саму Желтую реку). Скорее всего, это могли быть двухколесные дроги, запряженные верблюдом, о чем вспоминает фольклор, собранный Саганом Мудрым в «Золотые итоги».
Маршрута кортежа, конечно, никто не знает. Он должен был пролегать через Цинь Шуэй в сторону Желтой реки. А потом куда?
В одном из описываемых Саганом происшествий просматривается намек на то, что фургон по оси увяз в грязи и монгольский военачальник взывает к своему святому господину, льву среди людей, рожденному по воле Вечного Неба, уговаривая его помочь, ведь все, что ему дорого, лежит впереди. Дворцы, царицы, дети, народ, придворные, подданные, вода, соратники, место, где он родился. Вон они, там, господин! И вдруг, о чудо, — ибо это поминальный плач, одна из самых эмоциональных монгольских поэм, квазибиблейская по стилю — Господь услышал и дал Свое благословение. Фургон дернулся и покатился, и люди возрадовались и пошли с телом хана дальше к великой земле предков.
Это произошло, если произошло, в горах Мона или Муна. Эти два горных хребта теперь называются Инь, они окаймляют великий изгиб Желтой реки к северу от Ордоса. На западе, между горами и пустыней, находится низина, где болота и плутающие речные рукава образуют что-то вроде дельты, именно в таком месте и мог застрять двухколесный фургон. Если это действительно случилось, то, значит, кортеж держал путь на восток, чтобы выйти на дорогу, по которой столько раз проходил Чингис. В походах на Цзинь восточный маршрут через регион, где каменистые равнины Гоби сменяются степями, сделался своего рода царской дорогой. Сегодня в одном месте ее пересекает железная дорога, которая тянется до Улан-Батора. И после границы проходит через Эрденет (по-китайски — Эрилиан) и Замын Ууд («Дверь Дороги»). Она продолжает оставаться главной дорогой, хотя замощена только с китайской стороны и на несколько километров по монгольской территории. В Замын Ууд кончается асфальтированное шоссе, и дальше через Гоби ведет грунтовая дорога. Трейлеры из Китая, перегруженные сверх всякой разумной меры, отрываются от длинной очереди в таможне и черепашьим шагом, фырча и выпуская облака дыма, направляются через холмистые просторы Гоби к Улан-Батору, Иркутску, Алмате и еще дальше.
Похоронный кортеж, следующий этим маршрутом, не будет направляться в сторону Улан-Батора. Он мог бы, может быть, сделать крюк через Каракорум, превращавшийся в имперскую столицу. Скорее всего, сообразуясь с необходимостью соблюдать тайну, он пошел бы прямиком через каменистую пустыню и еще три дня двигался вперед, пока не вышел в степь, где пересек бы обмелевший Керулен до Авраги. Потом двинулся бы дальше по последнему отрезку пути на север по берегу Керулена, обогнул бы Худо Арал Ходо, и перед ним открылось бы сердце Хентей — леса и голые нагорья Бурхан Халдуна.
14 Империя раздвигает пределы
К моменту своей смерти чингис правил территорией, простиравшейся от берегов Тихого океана до Каспия, империей в два раза большей, чем Римская, обширнее, чем любое современное государство, за исключением России. И это было только половиной того, чем она станет к 1300 году, монголы удвоят завоевания Чингиса, прибавив к ним Китай, Корею, Тибет, Пакистан, Иран, большую часть Турции, Кавказ (Грузию, Армению, Азербайджан), большую часть населенной Руси, Украину и половину Польши. Они дойдут и дальше, будут вести войны в Европе, Египте и Японии. Монгольский воин, пробиравшийся с разведкой по венским лесам в 1241 году, теоретически мог пережить штормы, которые спасли Японию от монгольских судов в 1274 и 1278 годах, а возможно, даже слышал рассказы о разграблении Бирмы и высадке на Яве десятью годами позже.