Чирик
Чирик - это Саша Чирков. Он мой земляк из глухого Тотемского района. До армии Александр отучился на тракториста и в первый же рабочий день благополучно нырнул вместе с трактором в речку Сухона.
Когда пришла повестка в армию, трактористом он уже не был. На тот момент ему доверили пасти коров. Да, да, тогда ещё встречались коровы в русских селениях и даже молоко давали. Целых три коровы и один бык Вениамин.
Вениамин не уважал тотемских коров, ведь он был голубых кровей из штата Техас и любить каких-то деревенских лохушек ему не позволяла его американская кровь. Бедные, несчастные бурёнки время от времени льнули к Вене, но всегда получали рогом в бок. С какой же, наверное, тоской они вспоминали бывшего бычка. Нашего российского происхождения по кличке Боря. Но Боря прямо на глазах зоотехника Петровича уткнулся рогом в гнилой пол стойла и свернул себе шею. Сельчанам, как впрочем и коровам, пришлось оплакивать одну голову Бориса, так как куда делось туловище, знал только зоотехник.
Находчивый Петрович нашёл выход из данной ситуации и взял кредит на покупку породистого племенного бычка из Америки. А под кредит он заложил всё колхозное имущество. Как-то одним весенним утром зоотехник вместе с председателем уехали в район по очень важным делам и больше не вернулись. Конечно, вся местная милиция в лице участкового их искала целых три дня. Но в доме доярки Клавки ничего не нашла, окромя самогона, который и был благополучно списан на розыскные мероприятия. Так что на память от зоотехника его землякам достался Вениамин и кредит на крупную сумму.
Так вот, Веня не любил коров, но очень любил гонять Чирика по местным полям, за что Александр ему был безмерно благодарен, ведь он получил отменную физическую подготовку и, уже находясь в армии, прекрасно сдавал стометровку, бег с препятствиями и метание гранаты по движущееся цели. Ну и коровам очень нравился их пастух, ведь он был занят другими делами и не мешал им шастать по окрестным полям да огородам, а вечером их благополучно пригоняли местные жители.
И на утро в день отправки, вместе с наигрышами гармошки и матерными частушками, было слышно грустное мычание коров.
Получив в учебке права на вождение грузового транспорта, Чирик прибыл к нам в часть и в течение года чем-то занимался в автопарке. Ну как чем-то, летом собирал ягоды и грибы для офицеров, а зимой укладывал снег кубиками. А по вечерам Чирик с его друзьями Буфелом и Мироном горланили в красной комнате песни под баян.
Буфел жил и работал на подсобке (подсобное хозяйство) и когда он находился в казарме, то ароматы, исходящие от него, добирались даже до сушилки и забивали запах портянок висящих там. Вообще, на война российской армии он был слабо похож. Его лицо всегда имело французскую небритость, а, учитывая, что волосы на бороде росли редко, было чувство, что по его физиономии натыкали ёжиками, а иголки остались, ремень отсутствовал, а на сапогах всегда присутствовали остатки коровьих лепёшек. Зато из под рваного бушлата был виден значок-войн спортсмен. Ему пытались объяснить, что дёргать коров за сиськи - это вовсе не вид спорта, но все увещевания были бесполезны.
На протяжении всех двух лет службы Буфел упорно, каждый день, в девять утра, когда шло утреннее построение на улице и все офицеры и солдаты части стояли на разводе, он во все своей красе, с шапкой на затылке, тащил вёдра с отходами из столовой. И каждый раз он с шаркающей походкой и целеустремлённым взглядом проходил между начальником штаба и строем. Один раз нач.штаба предложил:
- Толик, ты бы хоть за штабом прошёл.
Буфел ответил:
- Вёдра тяжёлые, нате сами полёгайте, товарищ полковник,- и плеснул нач.штаба на ботинки.
Больше его никто ни о чём не спрашивал, а просто дружно провожали взглядами. Ведь коров доить было некому. А Мирон, тоже кстати святая деревенская простота, всегда зачем-то носил нож с собой. Хотя и не вологодский парень. Ну, а уж коли не вологодский, то и нож был с тупым концом и не наточен, им можно было только намазать масло на бутерброд. Мирон, как и Чирик служил в автороте.
Однажды случилось так, что дежурный по парку прапорщик Балуев отобрал у Мирона ножик для каких-то своих надобностей, сказав:
- В наряд по роте заступишь, я тебе его выдам, будешь с ним оружейку с автоматами охранять и от мух отмахиваться.
И забыл про это, но Мирон то не забыл, а дождался вечера, когда Балуев, наплевав на свои должностные обязанности караульной службы, напился спирта со склада ГСМ и уснул. Да, у нас стояла бочка спирта на складе с рухнувшей крыши, но про бочку знал только Балуев и только, когда ему надо было её списать, он вспомнил про крышу и свалил всё на солдат. Так вот, уснул наш прапорщик, а Мирон, как партизан к вожделенным рельсам, подкрался к нему и упёр табельное оружие, а взамен ТТ сунул огурец в кобуру. На утро Балуев был приятно удивлён находке в кобуре и даже всплакнул от радости. Я думаю, он догадался, что сдать огурец вместо ТТ будет слегка затруднительно. А тут, как ангел с небес, Мирон: