Конечно же, почти невероятно, чтобы по этой тропе сюда мог попасть посторонний человек. Даже не каждый партизан ее знает. И все же, на всякий случай, здесь выставляют пост. Поэтому Камиль чувствует себя в «Уголке друзей» спокойно. А назвали это место так потому, что здесь, у самой тропки, стоят сросшиеся береза и ель. Пост находится совсем рядом с этим чудом природы, и Камиль часто подходит и смотрит на «друзей». Действительно, как бы выросшие из одного корня береза и ель поднимаются из земли как одно дерево, и только на высоте метра начинаются стволы березы и ели. Отделившись друг от друга на расстояние лезвия меча, они поднялись довольно высоко и снова срослись в одно дерево, переплели свои ветви.
Камиль смотрит на обнявшихся подружек и вздыхает:
— Эх, показать бы школьникам это диво дивное!
И он живо представил шумную толпу ребятишек, наполнивших лес своим веселым гомоном. Дети не довольствуются только осмотром, они трогают деревья руками, обнимают их, а самые смелые взбираются на них. Вот перед его взором возник образ живой, как ртуть с горящими черными глазами девушки, всегда задающей ему, учителю Камилю, самые неожиданные вопросы. Сейчас она тоже не молчит.
— Камиль-абый, — спрашивает она, — скажите пожалуйста, а эти березка и ель и в самом деле друзья?
— А ты сама как думаешь?
По-моему, они не любят друг друга, — подумав, уверенно говорит девушка. — Ведь они мешают расти друг другу…
Да. С точки зрения науки было бы неправильно называть их друзьями. И все же как высоко поднялись они! Впрочем, это явление весьма редкое, исключительное. Едва ли можно найти во всем лесу еще одну такую пару… Но какой лес! Березы — как на подбор, сосны — самые стройные, ели — самые красивые… А осины? А дубы? Разве все они здесь не хороши? У всех их одна почва, всех их обогревает одно солнце. Только цвет, внешний вид и голоса у них разные. Одни из них встречают злые ветры негодующим свистом, другие злобно воют, третьи величаво, гордо шумят… А все вместе поют красивую песню о силе и могуществе леса, о том, что их не победят никакие стихии…
Да, это уголок друзей. Даже не уголок — страна. Страна друзей!
Хотя ель и укрывала от злого ветра, но мороз все больше и больше давал знать о себе. Вынужденный встретить зиму в летнем обмундировании, Камиль поглубже натягивает пилотку, поднимает ворот, плотнее запахивает полы шинели, туже затягивает ремень, но все чаще вынужден притопывать замерзшими ногами, энергичнее вышагивать туда и обратно вдоль тропинки.
День был на исходе, приближался час смены постовых. Вдруг Камиль насторожился. Сквозь непрерывный шум и свист леса, сквозь треск сухостоя он услышал посторонние звуки. Кто-то идет по тропинке.
Камилю захотелось крикнуть «Стой!» Но он не спешил спугнуть пришельца и притаился под елью. Вскоре на тропке показался маленький человечек в большом малахае с закинутым за спину зайцем и с черноухим борзым на поводке.
Подпустив незнакомца на десяток шагов, Камиль крикнул:
— Стой! Ни с места!
Человечек поправил сползший на глаза малахай и оглянувшись по сторонам, радостно воскликнул:
— Камиль-абый?
Это был Павлик.
— Я тебе дам Камиль-абый! Пароль!..
Камиль вышел из укрытия. Чувствовалось, что он не сердится, и все же мальчишка выполнил его требования. Приосанившись, он бойко выпалил:
— Букварь!
— Какой «букварь»! — сразу и по-настоящему рассердился Камиль.
Павлик поторопился исправить оплошность.
— Ой, «азбука», «азбука»!
— Хорош партизан, — все же упрекнул его Камиль. — Букваря от азбуки не отличает.
Павлик покраснел так, словно он ошибся на экзамене. Он не мог простить себе этой ошибкй, знай, какое доверие ему оказали. Й он не стал оправдываться, виновато молчал.
— По какому делу, Павлик? К кому?
— К дяде Ване.
«Дядей Ваней» называли Угланова.
— А заяц? А собака?
— А если фриц повстречается? Не скажу же я… что к «дяде Ване» ходил!
— Ладно, проходи. А «азбуку» не забывай.
— Не забуду, Камиль-абый. — Павлик оглядел легкую одежду Камиля и сочувственно спросил — Не мерзнешь, Камиль-абый?
— Ничего, выстою. Иди выполняй задание.