Но, естественно, на этом битва не закончилась. Ещё парочка пауков решили вкусить тот невероятный коктейль, который мог бы получиться из моих внутренностей, если бы твари влили в меня свою химию. Но я не желал себе такой судьбы, поэтому начал рьяно размахивать топором и факелом, едва не повизгивая от страха, а потом ещё вызвал Мрака. Тот молниеносно присоединился к ужасной вакханалии, начав сражаться с многоногими мохнатыми тушками, которые бегали по полу под холодящие душу крики людей и болезненное мычание яков. В воздухе же разлилась неприятная резкая вонь, которую издавали погибшие пауки, пятнающие тоннель жёлтой жижей. Их трупов становилось всё больше, но и они успели потрепать караван: один як упал набок, облепленный пятёркой тварей, а парочка возниц медленно синела на полу, пуская между губ серую слюну. А вот из игроков никто не пострадал. И даже когда пауки всё-таки отступили, скрывшись в своих норах, все реальные люди остались живы.
Я облегчённо сел на пятую точку, кликнув питомца, которого во время боя вызывал несколько раз. Он подошёл ко мне хромая на заднюю лапу и жалобно глядя красными глазами с вертикальными зрачками. Я потрепал его по шерсти, слипшийся от паучьих выделений, а потом стал вытирать её краем плаща. Мрак благодарно мяукнул, а спустя несколько секунд исчез.
Между тем минотавр навёл порядок в караване и уговорил сатира сесть за «руль» одной из телег, а сам стал править первой таратайкой. Такие перестановки потребовались из-за смерти возниц.
Мне же снова пришлось возглавить «зерновоз», пуская вперёд то химеру, то пришедшего в норму питомца. Попутно я проклинал пауков, которые не дали никакого лута. Вот козлы. Хорошо хоть они больше не встретились на нашем пути, и мы благополучно выбрались из тоннеля, оказавшись под открытым небом, где царили сумерки. А перед нами лежала узкая дорога, жмущаяся к крутому склону, покрытому чахлой растительностью, а справа — разверзлось широкое ущелье, чьё дно скрывала темнота.
Тут минотавр привстал на телеге, вытянул руку и заявил:
— Вон там полуразрушенная башня, в которой живут стигийские птицы. Нам надо двигаться очень тихо, чтобы не привлечь их внимание. Если мы благополучно минуем их, то дальше уже не будет врагов.
— Те самые стигийские птицы, у которых медные клювы, когти и крылья? — удивлённо спросил я, заметив часть круглой башни, которая красовалась на вершине одного из пиков. Она была похожа на огромное пятиэтажное гнездо. Как там вообще башню-то построили? Хотя это же Чистилище. Тут всё возможно.
— Да, ты всё сказал верно, Рей, — кивнул Мино и добавил: — Но прежде, чем идти дальше нам надо немного отдохнуть, затушить все факелы и замотать головы якам, чтобы они не могли мычать.
— Ещё бы Тиле голову замотать, а то она очень говорливая, — ехидно выдал Леопольд тихим голосом, но так как он стоял рядом со мной, то я расслышал его слова и улыбнулся, ощущая холодный ветерок, который приятно освежал после душного, пыльного тоннеля.
— Чего лыбишься? — подозрительно бросила дриада, подходя к нам вместе с Пашкой.
— Да я вот думаю, что нам бы очень пригодился дедушка Суворов, — произнёс я, указав рукой на горы.
— Хм… — хмыкнула девушка, а потом мрачно проронила: — После твоих слов мне вспомнился мой дедушка.
— А чего ты таким голосом говоришь о нём? — полюбопытствовал эльф, доставая из мешка вяленое мясо, хлеб и сыр.
— Потому что этот старый козёл оставил квартиру моему брату, да ещё и похороны были в восемь утра в воскресенье, — пробурчала Тила, скрипнув зубами, и тоже принялась доставать свои съестные припасы.
Я с немым укором посмотрел на девушку, а затем уподобился игрокам и стал насыщаться. Надо хорошенечко поесть, чтобы не выскочил дебафф, а то впереди ещё один переход, который может быть очень трудным, если мы потревожим птиц.
Сатир тоже рассуждал подобным образом, только вслух:
— Ежели-и-и птицы обратят на нас внимание-э-э-э, то караван не дойдёт.
— Жопа будет, — согласился эльф и вдруг весело добавил, покрутив головой: — А мы и так в жопе! Вот этот склон — левая булка, тот склон — правая, ущелье — разрез, а пещера — дырка!