Док замолчал. Скай с минуту подождал продолжения, но не дождался, усмехнулся и прямо посмотрел в глаза врачу.
— А у остальных пяти?
— Трое — вызывают его по желанию, но не сознают, что делают в боевом режиме, у двоих из них его прогресс, то есть начинают осознавать и контролировать, — Док опустил взгляд. — У двоих синдром стал постоянным, и они себя не контролировали. Их… изолировали.
Повисла абсолютная тишина. Скай закрыл глаза, сдерживая такую неуместную сейчас истерику, Док смотрел в пол, постукивая по чашке кончиком указательного пальца. «Изолировали» — безумно вежливо сказано. Говоря проще: «Они свихнулись и их убили», — потому что он не мог представить себе, как можно изолировать модификанта, как, например, могут изолировать его. И он сейчас сходит с ума точно так же, как вышеупомянутые двое, учитывая, что накрывает его все чаще и все сильнее. Блядь.
— И каковы мои шансы? — хрипло произнес он, в десятый, сотый раз считая до ста, чтобы успокоиться.
— Пятьдесят на пятьдесят, — донеслось откуда-то от двери. — Или повезет, или нет. Вероятности считать занятие неблагодарное, да и не нужное.
Скай обернулся: Алек стоял у входа в комнату, прислонившись к стене и задумчиво глядя на них. Он не слышал, как тот вошел, это было еще более странным, чем необычно серьезное выражение лица Алого.
— А тебе не страшно?
— А мне не грозит, Скай, — с легкой полуулыбкой ответил Алый, глядя на него.
Скай улыбнулся в ответ. Действительно, ступил. Физической силой у бывшего алого лидера и не пахло, ну, сравнимой с его, по крайней мере. Значит, он что-то другое. Другой тип, какой интересно? Но кто ж ему расскажет… Он вздохнул, закрывая лицо руками, на плечо опустилась знакомая ладонь.
— Тебе ничего не грозит, Скай, — Алек говорил уверенно, настолько, что Скай даже не стал спрашивать «почему». Но он ответил сам, не дожидаясь вопроса. — Я вытащу тебя в любом случае. Прошу прощения, — вдруг пробормотал он и сбежал, будто о чем-то забыл или куда-то торопился.
Проводив его недоуменным взглядом, Скай обернулся к Доку. Тот тоже смотрел вслед Алому, как-то грустно улыбаясь, но, спустя мгновение, отвел глаза и встал, чтобы щелкнуть кнопкой чайника.
— Он — вытащит, Влад, не сомневайся, — врач вздохнул. — И не спрашивай меня про его тип, — быстро добавил он, предупреждая расспросы. — Если интересно — иди к нему. И поговори с ним при случае.
«О чем?» — хотел спросить Скай, но заметил странно смущенное выражение лица Дока и промолчал. То ли Алек рассказывал тому все, как ближайшему другу, то ли было что-то другое, такое смущающее, о чем им следовало поговорить, но слышать подробности от врача не хотелось. Хотелось к Алому так же, как было в Харькове, как это было до тех безумных, испортивших все и вся поминок. Скай скомкано распрощался с Доком и ушел, вертя в руках зажигалку. Хотелось курить. Нет, разумеется, никотин давно на него не действовал, но сама механичность движения успокаивала и придавала сил.
У дверей в корпус стоял Алек, торопливо затягиваясь и выпуская изо рта бесформенные облачка дыма. Он обернулся на звук шагов, улыбнулся и отшагнул в сторону, уступая место.
— Я почти докурил, — как-то почти виновато сказал он. — Сейчас уйду.
— Может, еще одну, вместе со мной? — предложил Скай, ловя его за руку.
Курить в одиночестве не хотелось, пытаться понять, что происходит с Алеком — не хотелось еще сильнее. Теории заговора, как выразился Док, не есть особенность его типа модификации, так на хрена ж их строить?
Алек покосился на его ладонь на своем запястье, но кивнул, не отнимая руки. Даже прикурить как-то умудрился, поперхнувшись дымом, правда, и закашлявшись. Скай смотрел на его лицо, на полузакрытые глаза, приоткрытые губы и понимал, что сходит с ума, потому что, несмотря на ту попытку, на тот феерический облом, ему все равно мерещилась Саша. Но Алек поднял взгляд — и видение отступило, вдребезги разбиваясь о серый изменчивый лед его глаз, в которых была странная печаль.
— Скай, я хотел спросить… — он замялся на миг. — «Я не могу», — относилось только к сексу, или видеть меня ты тоже не можешь?
Глаза полезли на лоб. Скай онемел, тупо затягиваясь и выдыхая дым. Это было слишком прямо и слишком просто. И правильно, наверное, хотя он бы не смог высказаться так, хваленой смелости бы не хватило. Он вздохнул и ответил:
— Только к сексу.
— Хорошо, — Алек неожиданно широко улыбнулся, словно услышал что-то не просто хорошее — чудесное — и щелчком выкинул окурок. — Хорошей ночи, Скай.
— Хорошей ночи.
Алек сбежал. Скай и сам ушел спать, выкурив напоследок еще пару сигарет, но сон привычно не шел, правда, и теории заговоров сегодня отошли куда-то на задний план. В голове вместо мыслей была звенящая пустота, а перед глазами стояли чужие глаза. Безумно красивые, тревожные, серые. Они переливались серебром, темнели — и снова сверкали невозможно ярко. В них было счастье, любовь, желание, боль, тоска, отчаяние. Вся гамма чувств и все оттенки цвета.
Когда он заснул — под утро — эти глаза окрасились в карий.
========== Глава 19 — Dixi (Я сказал) ==========
Возможности человека ограничены лишь отсутствием характера, людям мешает только то, что им недостает чертовой смелости или фантазии сыграть главную роль в своем же фильме, не говоря уж о том, чтобы поставить его.
(Том Роббинс, «Натюрморт с дятлом»)
Очередная тревога, очередной вылет. С губ сорвался стон, Скай потер лоб и прикрыл глаза, раздраженно поморщившись. В ушах шумело, в наушниках шумело, а еще через них пробивался ровный гул двигателей, и мозги отказывались работать при таком звуковом сопровождении напрочь. Он негромко выругался, не забыв предварительно отключить связь.
— Алое звено, примите координаты противника!
Диспетчер почти кричал, Блэк отвечал много спокойнее, хотя и его, как догадывался Скай, трясло. Этот вылет был ненормальным изначально, с самого первого вопля воздушной тревоги посреди ночи, с понимания, что это, блядь, очередное нападение именно на них, на их часть. Медом тут, что ли, намазано? Еще после второго налета Скай подходил к командиру с вежливым и изрядно завуалированным вопросом, не держат ли тут у них что-нибудь сверхсекретное, но в ответ услышал обычное «нет».
Черт, он верил: Сергей Анатольич не стал бы ему врать! Если б было из-за чего беспокоится, сказал бы: «Не твой уровень допуска». Ну, или еще как-нибудь отбрехался, не важно. Но он сказал нет, а, значит, все эти нападения были просто феерическим невезением.
— Перестроиться! — на автомате гаркнул он в микрофон, краем глаза следя за красными точками на радаре.
Много точек, очень много. А еще больше — со специальными пометками, которые обозначали штурмовики. Пиздец, как он есть, короче. В бой их втянут, однозначно, но кто при этом закроет базу от ударов с воздуха? Их штурмовики на задании, черт, да все на задании! Двух звеньев, какими бы элитными они не были недостаточно, для того чтобы разгрести эту кучу, несмотря даже на то, что новые машины оказались какими-то универсальными монстрами. Не истребитель-разведчик, не перехватчик, не штурмовик в чистом виде — всего по чуть-чуть, но предельные высота-скорость шкалили так, что можно было разве что облизываться и мечтать опробовать в действии. Домечтались, блядь.
— Блэк, подтверди, — голос Алека разорвал сухой треск в наушниках.
Невпопад и ни к чему. Скай проверил команды, но экранчик был девственно чист. О чем они, интересно?
— Нет, капитан, — Блэк явно недоволен. — Выполняйте приказ.
Снова треск, снова пищащий голос в ушах, время от времени становящийся настолько громким, что он почти разбирал обрывки фраз: «треб…», «необ…», «сис…». Док говорил, что со временем он будет слышать что-то важное и вменяемое, но время это все никак не наступало. Еще Док говорил, что подробнее об этих «голосах» может рассказать Алек, только спроси, мол. Но бывший алый лидер был все так же неуловим, как и раньше, а когда они встречались — разговора как-то не складывалось. Алый смотрел прозрачными равнодушными глазами с километровыми синяками под ними, а Скай при виде этих свидетельств напряженной работы мгновенно устыжался и сбегал, гадая на перекурах, что надо делать с модификантом, чтобы тот выглядел настолько больным и не выспавшимся.