Приплыв и пригнав лодку в свою деревню, они перетащили ящик в сарай, находившийся во дворе дома одной из моих московских учениц, Чуримовой Лены. Там они этот ящик вскрыли и обнаружили в нём оружейный арсенал. Пересчитав, пересмотрев и перетрогав всё его содержимое, они стали размышлять, что же теперь со всем этим делать? И тут в сарай ввалился, живший по соседству друг Леночкиного отца Сергей Семёныч, или, как звали его знавшие его кимряки Сергесёмыч, а за глаза просто – Сермен. Он был в этой компании «своим человеком». Друживший с ним Леночкин отец просил приглядывать за своей дочкой, а заодно и за остальными ребятами, пока тот ездил в командировки по объектам. Сермен считался местным авторитетом. Он был бывшим спецназовцем и Председателем местного союза воинов-афганцев.
– Привет, военные, что прячем? – приветствовал он их с лучезарной улыбкой.
– Вот... нашли мы тут кое-что... оружие какое-то... – забормотали они наперебой.
– А ну, пацаны, показывайте свой арсенал! – проговорил Сермен командирским голосом.
Ему показали...
– И по кому вы хотите открыть огонь? – спросил он.
– Ни по кому... – отвечала Мелания, а наивная Ленка добавила:
– На нас ещё пока никто не нападает...
Сермен улыбнулся.
– «Не нападает», – повторил он последние Леночкины слова, – а коль нападёт, что будете делать?
– Тогда мы... – начала, было, Леночка, но запнулась и смолкла, опасаясь сказать опять какую-нибудь глупость.
– А тут вокруг немало братвы, которая, при случае, начнёт палить так, что – буьте любезны, – проговорил Сермен и, уже совершенно серьёзно добавил: – Его надо куда-то девать!
– Может, сдать это всё в милицию? – неуверенно спросила Мелания.
– В милицию? – вскинул на неё брови Сермен, – и что милиция будет с этим всем делать?
«Отстреливаться от бандитов», – чуть не ляпнула Ленка, но вовремя осеклась, а Сермен, словно отвечая на её мысленное соображение сказал:
– Оно давным давно снято с вооружения, и теперь место ему в музее... – потом он подумал несколько минут добавил: – Пожалуй, так и поступим – сдадим-ка его в Кимрский музей! А пока заберу-ка я его себе, от греха подальше. А ну-ка, пацаны, грузите всё в ящик!
И сам, первый, принялся оборачивать стволы в вощёную бумагу, в которую они и былиобернуты, и укладывать их в ящик. Ребята безропотно стали ему помогать.
Пока велись эти разговоры и загружали арсенал обратно в ящик, никто сразу и не заметил, что, крутившийся здесь под ногами, малой Шурыня, куда-то бесследно исчез.
– Так значит, – проговорил Сермен, когда оружие было упаковано и ящик был закрыт на защёлки: – 2 «Максима», 4 «Маузера», 5 «Наганов», патроны к ним, и 4 гранаты.
– Не 5, а 6 наганов, – поправили его дотошные Мелания и Андрюшка Азаров, – их было не 5, а 6 – мы пересчитали.
– Я тоже считал! – возразил им Сермен и, подумав, сказал: – А ну-ка, давайте считать снова!
Ящик опять открыли, и начали снова всё пересчитывать. Сермен оказался прав – «наганов» было 5, а не 6.
– Ребята, как вы считали? – спросил их Сермен и добавил: – Оружие – дело серьёзное! Здесь требуется, как говорил Ленин: «строгий учёт и контроль»!
– Мы не ошиблись, – насуплено проговорил Андрюшка и машинально начал оглядываться вокруг себя и заглядывать под стол и под лавки.
Тут только замечено было исчезновенье Шурыни.
– Шурыня! Шельмец! – вскричала Мелания и, указывая рукою на полуприкрытую дверь сарая, – это он втихаря попёр у нас наш наган!
Ящик снова упаковали, Сермен с помощью пацанов перенёс его в свой чёрный джип Мицубиси «Паджеро» и укатил. Потом выяснилось, что директор Кимрского музея взять оружие отказался, Сказав, что его следует передать в милицию. Однако Сермен, не доверявший ментам, этого делать не стал, и дальнейшая судьба этого клада осталась для меня неизвестной.