– С сердцем? – повторил Чейз, и его глаза заблестели надеждой или облегчением. – Я не знаю. Возможно, плохо. Скорее всего. Бедный старина Сэм. Спроси у Мины. Точно, Мина должна знать!
Хилари тихо подошла к ним. Сандерс взял их обоих за руки.
– Послушайте меня, – сказал он, – и прошу вас, делайте так, как я говорю. Останьтесь с ним, но не трогайте его сами и не позволяйте кому-либо к нему прикасаться. Я вернусь через минуту.
Сандерс подошел к приоткрытой двери, за которой ожидала Мина. Он осторожно отодвинул ее в сторону, вошел и закрыл за собой дверь.
Она не пыталась его остановить, но колени у нее начали подгибаться, и не потому, что она собралась упасть в обморок, просто они вдруг перестали держать ее и стали хлипкими, как бумажный фонарик. Сандерс подхватил ее под руки и осторожно усадил в кресло. Мина еще не закончила одеваться к обеду – на ней был большой розовый стеганый халат, обволакивающий все тело, кроме тонких рук и растерянного лица. Ее черные волосы были зачесаны назад. На рукаве халата Сандерс заметил пятна, похожие на застывший воск. От прежней живости Мины Констебль не осталось и следа. Губы побелели, сердце билось очень часто. Похоже, она лишь теперь поняла, что Сандерс не хотел подпускать ее к мужу, удерживая в кресле, и начала сопротивляться.
– Миссис Констебль, успокойтесь. Мы уже ничего не можем сделать.
– Но он ведь не умер! Он не умер, я видела…
– Боюсь, что он действительно скончался.
– Вы так считаете? Ну да, вы ведь врач. Вы должны в этом разбираться, верно?
Сандерс кивнул.
Она замолчала, ее тело била дрожь. Наконец она позволила себе расслабиться и откинуться на спинку кресла, как будто все это время вела какую-то внутреннюю борьбу, однако теперь на смену этой борьбе пришло нечто новое. Она, кажется, попыталась взять себя в руки, и ее большие лучистые глаза наполнились слезами.
– Миссис Констебль, все дело в его сердце, не так ли?
– Что вы сказали?
– У него было слабое сердце?
– Нет, он всегда… нет, нет, нет! – воскликнула Мина, приходя в себя и глядя на Сандерса влажными от слез глазами. – Сердце у него было сильным, как у быка! Доктор Эдж так ему и сказал неделю назад. Такого хорошего сердца еще поискать! Но какое это теперь имеет значение? Я не знаю. Я не дала ему двух чистых носовых платков. Это последнее, о чем он меня попросил.
– Но, миссис Констебль, скажите, что произошло?
– Я не знаю, не знаю, не знаю!
– Хорошо, почему вы кричали?
– Пожалуйста, оставьте меня в покое.
Сандерс постарался взять себя в руки и не показывать своего сочувствия, которое в ту минуту переполняло его сердце.
– Миссис Констебль, я не хочу причинять вам беспокойство. Но поймите, мы с вами должны кое-что сделать. Нужно послать за врачом, за его врачом, и, возможно, обратиться в полицию. – Он почувствовал, как напряглись мускулы ее руки. – Я избавлю вас от всех этих затруднений, если вы просто расскажете мне, что случилось, и после этого я смогу все уладить.
– Да, вы правы, – сказала она, стараясь не расплакаться, но слезы уже текли по щекам. – Так я и поступлю. И спасибо за вашу доброту.
– Что же случилось?
– Сэм был там…
Они находились в спальне Мины Констебль, которая, несмотря на изящное убранство, отличалась простотой обстановки. Эта комната примыкала к спальне мужа, с которой у них была общая маленькая ванная. Теперь обе двери в ванную оказались открытыми. Мина Констебль провела ладонью по лбу, выпрямилась и махнула в сторону ванной комнаты:
– Он был там, заканчивал одеваться. Я сидела здесь, за туалетным столиком. Я еще не приготовилась, поскольку помогала ему одеться, а сама не успела. Все двери были открыты. Он кинул мне: «Я спускаюсь вниз». И это было последнее, что я от него услышала. Я ответила: «Хорошо, дорогой».
Эти воспоминания спровоцировали новый приступ рыданий, хотя ее глаза оставались неподвижными, а веки – словно приклеенными.
– А потом, миссис Констебль?
– Я услышала, как закрылась дверь его комнаты, та, что выходит в коридор. – Она снова замолчала.
– Так.
– Потом я поняла, что не помню, положила ли ему два чистых носовых платка. Он просил меня об этом. Один – для нагрудного кармана, а другой, ну, чтобы использовать по назначению.
– Да, и что же?
– Я решила спросить его. Встала, накинула халат, – она коснулась халата дрожащими пальцами, иллюстрируя свой рассказ, – пошла туда, открыла дверь и выглянула в коридор. Я думала, что он уже спустился вниз. Но нет. Он стоял ко мне спиной. Качался и как будто даже пританцовывал на месте.