— Привет, Нилс, — Патрик пожал его морщинистую руку. Поморщился: рука у Карингема была просто железной. — Как отпуск?
— Генриетта достала меня своими нотациями, — скривился Нилс. Генриетта была его женой вот уже пятьдесят с лишним лет. — Острое не ешь, сахар не клади. И кофе наливай из кувшина с пометкой “Без кофеина”, — он смачно сплюнул себе под ноги. — Осталось начать курить “парилки” без никотина, и я превращусь в образец здорового образа жизни.
— Пока не уйдешь на пенсию, подобные ужасы тебе точно не грозят, — успокоил его Патрик.
— Не дождетесь, — Нилс усмехнулся, показывая ровные ряды вставных зубов. — Хотя Адамс, кажется, всерьез надеялся, что из отпуска я не вернусь.
— Не думаю, потому что с Матеосом, мисс Лью и Нагами у него ничего хорошего не выйдет, — если Патрик и польстил Карингему, то самую малость. Молодые детективы были откровенно слабыми, а Барбара Лью оказалась оголтелой карьеристкой, и новое звание для нее было гораздо важнее овладения тонкостями ремесла.
— Урежут бюджет — меня он первого пнет, — не разделил его оптимизма Нилс. — Возьмешь к себе стажером? — он хитро прищурился.
У Патрика в отделе не было вакансий. И Карингем, конечно же, знал это.
— Только на общественных началах, — развел руками Патрик. — Но работу обещаю интересную, хоть и не слишком чистую.
— Уж не грязнее моей теперешней, — Нилс затушил окурок о край урны и посмотрел на часы. — Ну что, пойдем, послушаем, чего вумного нам начальство скажет? — он всегда говорил “вумное”, когда речь заходила о Сэме, хотя признавал, что на его веку попадались и бо́льшие засранцы. Адамс хотя бы прислушивался к чужому мнению и не тяготел к скоропалительным решениям. — А, погоди, у меня ж тут кое-что есть для тебя.
И Нилс полез за телефоном. Патрик посмотрел на предоставленную картинку, пожал плечами.
— Ну и что? — спросил он, поняв, что ничего не понимает. — Картинка как картинка.
— Всегда забываю, что тебя в детстве во льду хранили и все чувство юмора отморозили, — вздохнул Нилс. — Неужели не узнаешь? — он ткнул в лицо одного из двух изображенных на картинке людей.
— Похож на кого-то, — пожал плечами Патрик. — Актер, что ли?
— Все-все-все! — Нилс замахал руками и убрал телефон в карман. — Проехали. Пошли, пока меня от возмущения удар не хватил. Ты еще скажи, что в “Лолите” Дэниел Дэй-Льюис играл.
— А что, это он на картинке? — спросил Патрик.
— Боги, как ты вообще дознавателем-то стал с такой невозможной памятью на лица и невнимательностью к деталям, а? — Нилс картинно закатил глаза. — Уму непостижимо.
— Мне лица неинтересны, я с огнем работаю, — Патрик знал за собой эту особенность и не стал делать вид, что не понимает, о чем речь.
В школе он мог не узнать одноклассника после летних каникул, потому что тот вырос, а теперь гораздо быстрее запоминал людей по именам, особенностям фигуры или походке.
Свою роль играло и плохое зрение. У Патрика был астигматизм, и от очков кружилась голова. Выдержки хватало на то, чтобы провести осмотр места преступления да написать отчеты, но ходить в очках целый день — вот уж увольте.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты маньяк? — поинтересовался Нилс.
— Ты, и делаешь это при каждой нашей встрече, — усмехнулся Патрик и вслед за старым детективом вошел в здание участка.
Собрание, как он и предполагал, было длинным, скучным и бесполезным, и вызов на пожар стал настоящим избавлением.
— Простите, — Патрик бесцеремонно прервал доклад офицера, отвечающего за работу с несовершеннолетними, и покинул душное помещение.
Забрался в Тахо, забил в навигатор адрес — по маршруту сплошные пробки. Строго говоря, для дознавателей, в отличие от пожарных, не существовало нормативов на время доезда, но мигалка Патрику была положена по званию, и сейчас он с удовольствием шмякнул ее на крышу машины и дал по газам.