Она, замешкалась. Но тут, же развернулась и бросилась убегать. В этот миг Сезанна набросилась на Пашу сзади, пытаясь расцарапать ему лицо. Читер схватил ее за белые волосы. И сделал сильный рывок….
Кристина прихрамывая, убегала. Страшный крик подруги раздался у нее за спиной. В тот же момент она увидела, как Сезанна летит у нее над головой, растопырив руки и ноги словно насекомое. Девушка с глухим стуком приземлилась на проложенный красивой плиткой пол. И словно манекен покатилась по полу, сбив собой стеклянный стол.
Кристина обернулась — Павел бежал уже за ней. Она, превозмогая боль в ступне, продолжила побег. Но через секунду, его сильные руки схватили ее за правую руку и за волосы. Он запрыгнул ей на спину и словно упырь впился ей зубами в шею. Девушка сильно закричала, падая с ним на пол.
— Зачем он тебя спас, сука? — спросила Линда, прочно удерживая Настю захватом сзади.
— Я не знаю, — ответила Порикова.
— Не знаешь…. Но ничего — узнаем… Рас спас. Значит дорожит.
Дверь лифта открылась. Перед ними был коридор, простеленный коричневым ковром. У противоположной стены стояло два вазона с широкими листьями. Между ними плакат с изображением нефтяной вышки на фоне заката и надпись белыми буквами "Компания Черное Золото — лидер нефтяной индустрии".
С обеих сторон коридора доносилось множество сильных воплей и стонов, словно из фильма про мертвецов.
— Это еще что за нахер? — прошептала Линда.
Она украдкой вывела из лифта Настю. Они сделали еще пару шагов, пока не достигли поворота в вестибюль здания — от куда и доносились вопли.
Линда, держа в одной руке пистолет, а другой Порикову аккуратно выглянула за угол. Опытной воительнице не нужно было много времени, что бы сообразить единственно верный вариант — отступление! Разбитый вестибюль был переполнен зомбированными людьми, которые, еле успев заметить женщин, сразу же кинулись на них.
— А-а-а! Черт! — выругалась Линда и, отпустив Настю, кинулась назад к уже закрывающимся створкам лифта.
Порикова побежала за ней. Линда еле успела просунуть руку в оставшийся зазор между створками. Сработала автоматика и, дверцы открылись. Женщины тут же ввалились в кабину. Воительница сразу же нажала на кнопку.
В этот миг перед лифтом появилось несколько зомби. Линда стала стрелять по ближайшему из них, не давая пробраться в кабину. Мужчину с окровавленными прострелами на груди откинуло на толстую женщину у него за спиной.
Лифт закрылся. Линда тяжело дышала, все еще держа дверцы на мушке. Настя прижалась спиной к стенке и, опускаясь на колени, проронила:
— Господи, я поняла…
— Что ты поняла, — что, скорее всего, нам кранты? — перебила ее Линда.
— Это все Он устроил…
— Он…. Но — он за чем-то тебя спас?
— Для него это все игра.
— Блин, что ты несешь? Какая игра?!
— Он побеждает бандитов, монстров, военных. Спасает меня, как принц в сказке красавицу.
— Что за бред нахер ты несешь? — отмахнулась воительница.
Порикова, сидя на корточках, посмотрела в лицо Линде.
— Я с ним говорила. Он не человек и даже не живое существо…
— Чего тебе нужно? Чего тебе нужно? Не приближайся! Слышишь, не приближайся! — истерическим тоном кричала Маша идущему прямо на нее Читеру.
Павел остановился всего в нескольких шагах от прижавшейся к запертой двери девушки. На его лице вокруг рта медленно исчезали кровоподтеки, так словно их впитывала кожа. Он снял шапку и, глядя на Марию, сказал:
— Телочка, ты со своей компашкой убила Пашу, помнишь?
Маша немного отстранилась от двери аварийного выхода в темном закоулке пентхауза.
— Не убивала я его…. Не убивала!!! Он случайно сорвался с крыши и разбился!!!
— Да, но перед этим ты разбила его сердце.
Ерофеева запнулась, но потом спросила:
— Кто ты — Читер?
— Я есть затюнингованный вариант Паши…. По крайней мере, я так думаю, что я все еще он… Годы одиночества дают о себе знать. Понимаешь?
Последние слова Павел произнес особо жалостливо.
— Понимаю, — крайне нелепо соврала Мария, пытаясь справиться со своим страхом и дрожью в коленках.
— Да, из-за таких красивых сучек как ты не только я страдал! Хе! И страдают.
Маша уловила какую-то потаенную нить разговора, и смело решила воспользоваться этим.
— Послушай, я не виновата, — она сделала шаг на встречу, — Павел был лохом и, наверное, это была его судьба.
Павел замолчал, продолжая смотреть на нее.
— Ты пойми, мир у нас такой. В школе было престижно шутить над лохами. Ты как бы растешь в глазах других от этого и это не только в школе так сейчас везде в нашем городе, в нашей стране.