Но миг миновал. Стирая напевный голос матери, взглянули в душу сочувственные и укоризненные глаза Владыки.
…и мираж стал тем, чем был: зловонной чёрной тварью, с клыками, с которых капала на пол ядовитая слюна, с лысыми нетопыриными крыльями…
Он медленно, заставляя себя не дрожать, вздохнул. Почти сорвался… Владыка, спасибо тебе, даже сейчас ты помогаешь…
Разжав судорожно стиснутую на грифе лютни ладонь, он медленно опустил руку вниз, молясь, чтобы тварь не посчитала этот жест угрозой. Осторожно отступил на полшага назад.
И спокойно, твёрдо, молясь, чтобы не дрогнул голос, попросил.
— Керна, пожалуйста, отойди назад. Ты слышишь меня? Если я по-прежнему твой гость, сделай, что я прошу. Отойди назад.
Харадрим покосился на него с досадой. Потом, поколебавшись, тяжело вздохнул, ещё раз ласково потрепал дракона по кожистой морде (Гилрандир мысленно содрогнулся, не понимая, как ему не противно). И, наконец, всё-таки развернулся (спиной! Спиной не поворачивайся, что же ты…) и подошёл к застывшему посредине конюшни Гилрандиру.
— Что с тобой не так? — потерянно спросил он, разглядывая менестреля, как какое-то диковинное животное. — Зачем ты так? Подумаешь — крылья…
Гилрандир передёрнул плечами. Ознобная дрожь напряжения медленно уходила, но обретённое было на ярком полуденном солнце спокойствие возвращаться не спешило.
— Неужели тебе самому… не страшно? — тихо спросил он. Спросил — и понял вдруг, что ему… стыдно? За себя — или за свой народ? Нашёлся бы среди всадников Рохана или воинов Гондора хоть один, кто не испугался бы предложить хлеб крылатой твари назгула? Или это в него самого так въелся ужас перед созданиями тьмы, что он теряет голову от ужаса даже там, где другой остался бы стоек?
Керна не ответил. Помолчал, долго, растеряно. Оглянулся через плечо. Вздохнул. Отвернулся. И сказал глухо, не глядя на Гилрандира.
— Страшно? Мне было страшно, когда отца принесли изрубленным на части, с выжженными глазами. Когда мы с бабкой и матерью бродили по полю, ища брата, а вокруг были только мёртвые… Когда Могучий Сайта на плече уносил меня на корабль, а сзади был только огонь, и на крепостной стене нашего — нашего, слышишь?! — порта торчали головы тех, кого мы не успели спасти…
Гилрандиру показалось, что он умирает. В груди медленно, тяжело разгорался жаркий огонь, лишая сил, прерывая дыхания… Вспыхнул, изливаясь из замершего, сжавшегося в невыносимой муке сердца… Хлынул по жилам, ударил раскалённой волной в руки, в лицо, болезненным жаром опалил щёки.
Медленно, чувствуя, как темнеет перед глазами, Гилрандир уронил голову в дрожащие ладони.
А Керна, помолчав несколько мгновений, тяжело закончил.
— Тогда — мне было страшно. Почему ты думаешь, что меня должен пугать всего лишь конь с крыльями? Он же не человек…
Гилрандир не ответил. Не смог бы, даже если бы хотел.
«Сзади был огонь… и головы тех, кого…»
Он не ответил.
Вместо него Керне ответил другой.
— Он не видит коня, — тихо произнёс невесёлый голос сзади. Они повернулись разом, единым слитным движением: Гилрандир испуганно, с оборвавшейся где-то внутри струной и тупой холодной болью в груди узнавая печальный юный голос; Керна радостно, расплываясь к счастливой улыбке.
— Господин Элвир!
— Здравствуй, Керна, — устало откликнулся Назгул. Шагнул вперёд, опуская руку на плечо молодого южанина. — Зря ты это… Он не сможет увидеть его настоящего облика, не сейчас. Может быть, когда-нибудь…
Повернулся к менестрелю. Нахмурился, глядя прямо ему в глаза. Протянул было руку… оборвал жест на середине, шагнул вместо этого вперёд, заглядывая в глаза.
— Не надо, — тихо, не отрывая взгляда от его лица, произнёс назгул. — Не смотри туда… Это уже было, и не ты виноват в случившемся. Керна не хотел причинить тебе боли. Я не предупредил его, не понял сразу, что у нас один дар… Не смотри, Гилрандир. Ты сумеешь.
Путь в Валинор
…— Элвир! — он рванулся, вновь забыв, что не может двигаться. Закусил губу:
— Элвир, пожалуйста… Но я тебя прошу… если не сумеешь меня освободить… Пообещай, что тогда убьешь меня. Я знаю, что ты не убийца, но я ведь не об убийстве прошу! О милосердии. Что угодно, только не отдавай меня им…
Назгул долго молчал.
— Ты настолько боишься оказаться в Валиноре? — тихо спросил он наконец.
— Да! Да, что угодно, только не туда… Я иногда вижу во сне… Нет, не важно. Пожалуйста, Элвир! Ты сделаешь, что я прошу?