Воин тем временем тоже закончил осмотр пленника и увиденным остался не слишком доволен.
— Ну, допустим… — задумчиво протянул он. — Эй, как тебя там… Моро! Ты действительно умеешь предсказывать будущее или голову морочишь?
Он промолчал.
— Отвечай, когда тебя господин князь спрашивает, — тут же рыкнул стоящий сзади воин. Грубый толчок в спину заставил пошатнуться. Он нехотя разлепил потрескавшиеся от жажды губы.
— Люди… многое болтают, — устало, уже зная, что от него не отстанут, выдохнул, глядя в землю.
Незнакомец со знакомым голосом что-то поспешно забормотал, доказывая князю свою правоту. Тот досадливо отмахнулся. Прищурился; холодный, скучающий, но очень внимательный и цепкий взгляд Моро чувствовал, даже не поднимая на «князя» глаз.
— Ты, наверное, не понял, провидец… — лениво, с показным участием проговорил он, — когда я спрашиваю — ты отвечаешь. Правдиво и без околичностей. Я прощу тебя — на первый раз. Больше переспрашивать не буду. Ты — умеешь предсказывать будущее?
Мелькнули перед глазами зыбкие тени видений. Он до боли стиснул зубы, мысленно моля: не сейчас! Непросто — Видеть. Еще сложнее — скрыть то, что пришло из темноты грядущего, от пытливого взгляда. Кольцо — печать на устах… Оно не спасет, оно — лишь напоминание.
— Ты, я вижу, и так успешен в воинских делах, — сипло проговорил он наконец. — Зачем тебе заглядывать в будущее?
Глаза военачальника сузились. Он кивнул стоящему за спиной солдату, и спустя миг Провидец задохнулся от боли: резкий, безжалостно точный удар погасил зрение в ослепительно-алой вспышке. Колени подломились; сквозь обморочную одурь Моро чувствовал, как его подхватывают под локти, не давая упасть лицом вниз.
Когда сознание немного прояснилось, он понял, что стоит, почти уткнувшись лицом в жидкую грязь. Всего в двух шагах неторопливо притоптывали изукрашенные мелкими самоцветами сапоги.
— …чит почтению, — услышал он окончание фразы. В сердце холодной змеей шевельнулся страх. Два года удавалось избегать и сплетен, и ненужного внимания власть имущих… На этот раз не уйти.
А военачальник продолжал — спокойно, почти без интереса:
— Возможно, ты неправильно меня понял… Лишние пересуды — до срока — мне не нужны. Так что выбирай, Моро: или ты служишь мне… Если, конечно, и впрямь видишь будущее… Или отправляешься кормить ворон.
Не уйти — с тоской окончательно осознал он.
— Я могу видеть будущее, — нехотя проговорил он, не поднимая головы. — Но тебе это не принесет счастья.
— Тебе никто не позволял рассуждать! — тут же рявкнул сзади ретивый охранник, но военачальник, должно быть, остановил его — нетерпеливо притопнули изукрашенные сапоги.
— Объясни, провидец.
Моро помолчал. Что сказать этому недалекому, слепому в своей жажде власти, человеку? Он не хотел смотреть его судьбу. Но Дару не прикажешь: даже не поднимая на воина глаз, он видел, что оставшийся жизненный путь его совсем короток. Несколько месяцев — на одной дороге. Меньше суток — на другой. Без малого неделя — на всех остальных. Он никогда не станет настоящим «князем».
Кольцо мягко сжало палец прохладой. Предостерегая? Ободряя? И он, преодолевая тоскливое предчувствие скорой смерти, тихо пояснил:
— Нет смысла в пути, если заранее знаешь, куда он приведет.
А в памяти вспыхнуло на миг, согрело памятное: «Стоящий на развилке спросит — туда ли я иду? Знающий скажет, да или нет… Но не скажет — почему. И не скажет — как дойти, иначе нет смысла в дороге.»
Вокруг грянул, стирая свет сочувственной улыбки, глумливый хохот.
— Действительно, блаженный, — отсмеявшись, пожурил военачальник. Моро так и не встал на ноги. Знал — не позволят. Даже глаз не поднял. Но и затылком видел широкую, чуть брезгливую усмешку. — Смысл пути — достичь цели. И больше ни в чем. Оставь свои поучения при себе, прорицатель. Мне нужен ответ. Войско моего врага стоит за холмом. Как я смогу добиться более легкой победы? Отвечай!
— Тебе открыты все пути, пока ты решаешь сам… — с тоской, чувствуя уже, что не убедит честолюбивого глупца, прошептал Моро. — И лишь один — если следуешь чужому совету. Ты удачлив и смел — решай свою судьбу сам. Зачем тебе я?
Знал уже — не поможет. Дохнула в спину холодом Грань. Обещал — вернуться в Тай-арн Орэ. Ошибся?
Военачальник долго молчал, обдумывая что-то. Наконец, решив, весело хмыкнул.