Миг колебания, мучительный и бесконечный… Лишь один миг, на большее не было права у вождя, что справедливо и мудро вершил суд уже двадцать с лишним лет. А потом Андар решительно шагнул вперёд. Светло улыбнулся, загоняя вглубь души тень горького предчувствия, и поднял сына вперёд на вытянутых руках.
— Радуйся, народ илхэннир! Светлая богиня не забыла нас, и из своих небесных чертогов привела к нам своего посланника, в котором вновь возродится древняя кровь Ночной Птицы! Я приветствую тебя под звёздами Арты, сын мой! Да пребудет с тобой благословение Иллайнис, и да станешь ты достойным наследником мудрости Совы! — он помедлил, оглядывая лица соплеменников, и глубоко вздохнул, мысленно моля небеса о том, чтобы уберегли его от ошибки. — Я нарекаю тебя — Хонахт!
Сухой сучок громко хрустнул под преднамеренно тяжело поставленной ногой, и прядающий ушами кролик, подскочив, стрелой метнулся под сень густых кустов. Стоящий в нескольких шагах от него рослый юноша едва слышно рассмеялся, даже не думая тянуться к луку и, отведя от лица густые ветви, шагнул на поляну. День приближался к середине, и солнечные лучи, пробиваясь сквозь просвет в густых кронах, казались золотыми колоннами, держащими величественный зелёный купол.
Юноша постоял в одном из искрящихся столбов, подставив лицо тусклому осеннему солнцу, наслаждаясь последним, возможно, теплом в этом году. А потом, встряхнувшись, окинул поляну взглядом — и ловко, явно не в первый раз, скользнул между вплотную растущих кустов можжевельника — туда, где деревья стояли особенно густо. Времени оставалось не слишком много, а он хотел вернуться до заката, чтобы успеть перед ритуальным пиром, перехватить возле дома смешливую Ниире. И, кто знает, может, заслужить-таки один-другой снисходительный поцелуй. Он знал, что принести из леса, чтобы вызвать улыбку на губах неприступной красавицы…
Юношу звали Хонахтом, и сегодня ему исполнялся двадцать один год.
Давно уже потомки Иллайнис не жили одной лишь охотой: бороздили холодное северное море крутобокие прочные корабли с девятилучевой звездой на стягах, звенели в кузнях молоты, и шли в города востока и севера караваны, что везли шерстяные ткани, невесомые, как пух, и драгоценные головные уборы, равных которым не было даже в землях Волков, и мёд, и тёплый морской камень — слёзы звезды… И всё же первый день взрослой жизни юноши народа Совы традиционно встречали в лесу, и доказательством зрелости были не успехи в обучении книжной мудрости, не мастерство кузнеца или морехода, а добыча, принесённая к праздничному костру. Могучий вепрь или пойманная в силки куропатка — не важно.
Конечно, это теперь была куда больше красивая традиция, повод для весёлого праздника, нежели жизненная необходимость. Да и не каждый, на самом деле, отправлялся в лес в день своего совершеннолетия. Хонахт знал, что ещё в те времена, когда дети его народа отправлялись учиться в Твердыню Севера, древним обычаям нередко поступались, особенно, если у мальчика открывался дар Говорящего-с-травами или целителя. К чему Летописцу или ученику кузнеца бродить по лесу, рискуя подхватить простуду или, того хуже, сломать ногу в погоне за зверем?
Но семья вождя — иное дело. Вожди стоят впереди своего народа, вожди отвечают за своих людей пред Небесами, они — пример и путеводная звезда для каждого из своего племени. Потому и не имеют они права ни на душевную слабость, ни на пренебрежение к заветам предков. Пусть даже заветами, которые давно потеряли своё значение для народа, в котором мастеров свершения и летописцев не меньше, чем добрых охотников.
Хонахт, сын и брат вождя, даже не задумывался обойти древний обычай. Лес с детства был ему домом. Положа руку на сердце, здесь он бывал куда чаще, чем в Палатах Памяти или даже в многолюдном доме, где прошли ранние его годы. Он помнил здесь каждую тропинку, узнавал по голосу каждую птицу, каждого зверя, мог за два дня предсказать непогоду по танцу диких пчёл и завтрашнее солнце — по шелесту листьев. За зверем ходил редко: прирождённому охотнику, ему всё же претило бессмысленное отнятие жизни, и никогда он не убивал ни животное, ни птицу, если не было это необходимо для пропитания.
Но сегодня — особый день. Сегодня он пришёл в лес за кровью. Сегодня он принесёт к кострам, разожжённых на священной поляне посреди селения, зверя, которого хватит сил и знаний добыть, и старший брат, вождь народа Совы, на глазах у всех срежет «детскую» прядь с его головы, принимая его в круг взрослых мужей.