— Нет!
Игорь с разбегу прыгнул на кровать, она жалобно заскрипела, в районе спинки что-то хрустнуло…
— Похоже, нам снова придется возмещать ущерб, — произнес Игорь, сгребая Нину в объятия.
Игорь рассказывал Нине про пафосную надпись на своей спине, про то, как обгорел, про куклу, которую подкинул Пашке… Он вспомнил смешного пса Жоржика, хотел поведать Нине историю о своем фиаско, но споткнулся на том моменте, как он оказался в номере Ванессы.
Нина, которая до этого хохотала до слез, изменилась в лице.
— Так ты пошел в номер к этой… Ванессе, чтобы…
— Я сам не знаю, зачем туда пошел. Увидел тебя в клубе с тем хипстером, решил, что он «Медвежонок» и у меня слегка снесло крышу.
— Понимаю… — медленно произнесла Нина.
Она расположилась в кресле, закутавшись в простыню, рядом, на столике, возвышался кофейник и остатки завтрака, который они заказали в номер. Игорь сидел на полу, прислонившись спиной к накренившейся кровати.
— Вчера вечером мы договорились, что не будем вспоминать то, что произошло за эти два месяца, — произнес Игорь.
— Да, — кивнула Нина.
— А потом мы решили быть откровенными друг с другом, ничего не скрывать и во всех непонятных ситуациях разговаривать, а не обижаться молча.
— Да.
Этот разговор состоялся на рассвете, когда они, уставшие, но счастливые, вышли на балкон, чтобы посмотреть на зарождающийся день. Ночью они несколько раз засыпали, но просыпались снова и бросались в объятия друг друга, как будто боясь, что наступившая идиллия внезапно оборвется, все закончится и жизнь снова превратиться в кошмар. Они очень хотели сохранить то, что у них есть, и поэтому дали друг другу клятву полной откровенности.
— Тебе не кажется, что эти два решения немного противоречат друг другу?
— Не знаю, — пожала плечами Нина. — Наверное.
— Я не хочу, чтобы между нами были какие-то недомолвки. Не хочу спотыкаться на полуслове… Мы должны делиться всем!
— Я тоже не хочу недомолвок, — Нина опустила голову и смотрела в пол. — Но мне будет очень тяжело услышать о том, как ты…
— О том, как меня заблевала собака? Как мне пришлось отбиваться от школьницы, вообразившей себя роковой женщиной? Как мне посчастливилось спихнуть Пашке одну недалекую приставучую особу?
— Ты хочешь сказать… что у тебя ни с кем ничего не было?
Нина, подняв голову, смотрела на Игоря во все глаза.
— Не было!
— Но вокруг тебя всегда были какие-то девицы…
— У меня ни с кем ничего не было. Только легкие нежелательные контакты.
— Что?
— Ну… та школьница пыталась со мной целоваться. А одна дама постоянно сигала мне на колени.
— О! Неужели?..
— Да, — твердо произнес Игорь. — Были моменты, когда я, ослепленный яростью и ревностью, собирался… но, к счастью, до этого не дошло. Чему я очень рад.
— Игорь! Это так… здорово! Я все еще не могу поверить, я столько всего разного представляла… Надо теперь просто выбросить это из головы!
— Да. Выбрасывай.
Игорь смотрел на Нину с напряжением, причины которого были ей ясны.
— Твоя очередь, — проговорил он внезапно охрипшим голосом.
Нина хотела радостно сообщить ему, что она совершенно чиста и невинна, но память подбросила ей воспоминание о поцелуе Руслана.
— Вижу, тебе есть, что рассказать, — Игорь почти шептал.
Нине показалось, что он отодвинулся от нее. Или нет?
— Ты говорил, что готов все забыть…
— Готов. Но я хочу знать.
Игорь сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Нина кусала губы.
— Я целовалась с Русланом, — выпалила, наконец, она.
И робко подняла глаза на Игоря.
— Целовалась и…
— И все! Он был таким чужим, я поняла, что не могу, не хочу. Что я все еще люблю тебя…
Игорь бросился к Нине, она двинулась ему навстречу, соскользнула с кресла на пол. Они снова заключили друг друга в объятия, на этот раз прямо на полу, среди соскользнувших с кровати подушек.
— Я думал… был уверен…
— Нет! Ничего не было. Ни с кем. Хотя порой я вела себя как клиническая идиотка. Хотела отомстить тебе. Но всегда что-то шло не так. Судьба мешала мне. И как я ей благодарна!
— Значит, нам нечего скрывать друг от друга? Нет никаких темных пятен и неловких моментов?
— О, неловких моментов было достаточно!
— Согласен!
— Я тебе все расскажу!
— И я тебе! Ты умрешь со смеху!
Нина подняла красную туфлю, валявшуюся на балконе, и уставилась на нее в задумчивости.
— Права была Настя, — произнесла она. — Эти туфли мне очень пригодились.