– Слышал, Ассила показывал тебе своего дракона, а Ассир даже покатал немного. Хочешь взглянуть какой у меня дракон? Серебристый с перламутровыми чешуйками на животе, – проговорил я, чувствуя себя немного не в своей тарелке.
– Хочу, – просто ответила Дария.
А у меня снова поплыл взгляд, и сердце отправилось в забег, норовя унести с собой остатки самообладания.
– Тогда давай закончим ужин и переместимся на крышу, – с трудом выдавил я несколько слов, стараясь сохранить ровный тон: говорить без хрипотцы, которая всегда проявляется, когда я возбужден.
– Тебе стоит поесть побольше, иначе вино быстро ударит в голову, – заботливо проговорила Дария, выкладывая на мою тарелку несколько крупных кусков сейра. – А то твоё лицо уже пошло пятнами из-за выпитого.
«Если бы только из-за выпитого!» – воскликнул я мысленно, и решительно взялся за вилку.
После ужина я покатал жену на своём драконе. Он ей очень понравился. Ещё больше жене понравилось летать. При особо крутых кульбитах из-за визга жены у моего дракона закладывало уши. А я был счастлив от того, что Дария не сдерживает себя, радуется полёту, как маленькая девочка. Смеётся и визжит с огромным удовольствием. Я бы тоже поорал в голос вместе с женой, но пока решил её не пугать. Голос у моего дракона слишком громкий. Рыкнет и на многие километры вокруг его слышно. Как-нибудь в другой раз поддержу рыком свою голосистую женушку.
После полёта мы отправились гулять в сад. Я сотворил для жены магических светлячков, и они летали за ней хороводами, и даже выстраивались в объемные светящиеся фигуры. Дария от души умилялась каждой новой картине и без конца благодарила меня. Я смотрел на неё и улыбался, гордый тем, что смог удивить и порадовать свою любимую женщину. Она у меня необыкновенная. Весёлая. Самая желанная и отзывчивая.
Глава 26. Судьбоносный выбор
Дариа
Последние дни выдались какими-то совсем уж суматошными. Малыши много капризничали, дочки требовали больше внимания, и мужья все как один ходили с маслеными глазками, словно на них на всех одновременно напал дух сладострастия. От всего этого хотелось отдохнуть хоть немного, поэтому, предупредив Дариана и Лайса, я ушла на один день в квартиру, в которой некоторое время жила после прихода с Земли.
В этой квартире очень уютно и спокойно. Кроме того, я в ней всегда хорошо высыпаюсь. И даже почти не чувствую всевидящего ока главного мужа, которое почти всегда присматривает за мной.
Вот и сегодня проснулась, пошла на кухню попить воды, а там уже стол для завтрака накрыт. И записка возле тарелки лежит: «Хорошо позавтракай, дорогая». Повертела записку в руках, подписи не нашла. Внимательно изучила почерк, но так и не отгадала, кто из двенадцати мужей позаботился о моём пропитании. Теоретически на подобный поступок способны не больше половины моих мужей. Так Ассила: хоть и заботливый, но делает только то, о чём я его попрошу. Корнелиус часто, окунувшись в свои научные изыскания, забывает обо всём на свете. Эдвард из вредности кормить меня завтраком не будет. Эммануэль по утрам рассеянный, ему бы свои мысли в кучу собрать, а не о завтраке жены беспокоиться. Римейн обычно рано убегает на службу. Эрос тоже вечно занят государственными делами, да и беспокоиться о других он особо не склонен. Вот и выходит, что мужей у меня двенадцать, а угостить меня завтраком просто так могут только шестеро.
Выпив стакан воды, села за стол. Набрала себе на тарелку самого вкусного и начала завтракать. Подумала, что завтра Ночь Яралы, и вспомнила, как вообще обзавелась столькими мужьями.
– А ведь я тогда себе в мужья выбрала Эдварда, – проговорила вслух, увлёкшись яркими воспоминаниями.
В целом, весьма незрелого парня. И как выяснилось, ещё и взбалмошного, и ревнивого. Эдварду нужно ещё духовно подрасти, чтобы стать хорошим мужем. Пока от него сыплются лишь требования, а заботы и теплоты – ноль без палочки. Если бы Эдвард стал моим единственным мужем, я бы не смогла быть с ним счастлива. Он бы извёл меня своей беспочвенной ревностью и придирками. И в постели он не внимателен: любит получать удовольствие, и не особо беспокоиться о том, чтобы и мне было хорошо. В общем, крайне неудачным был выбор.