Мы замечательно отдохнули в тот раз: целый вечер разговаривали, пели песни, громко смеялись. В какой-то момент я сидел рядом с Дианой, и мне было так спокойно, словно я стёр из своей памяти всё то, что было до, и теперь здесь и сейчас, я хотел находиться рядом с ней, дышать с ней одним воздухом. "А вдруг она всё ещё с Димой? Или, может, у неё появился кто-то другой? Что, если я совершаю ошибку?" − все эти сомнения, точно буря, поглощали мой разум, и я был не в силах не спросить у неё про это:
− Как там Дима? У вас всё хорошо? − произнёс я, несмотря на то, что я выговаривал это через силу и надеялся, что мне не придётся говорить это имя вновь.
− Мы расстались около года назад... Он стал таким отстранённым, холодным. Я замечала это, но старалась не верить, что он разлюбил меня. К счастью или к сожалению, он бросил меня, обосновывая это всё тем, что больше ничего ко мне не чувствует, а я... Мне пришлось смириться с этим, ведь жизнь идёт дальше, не правда ли? − сказала она, пытаясь не показать, что всё ещё не отошла от того расставания.
− Да, жизнь идёт дальше... − ответил я с улыбкой сочувствия, хотя внутри голос произнёс: "Теперь у тебя есть шанс всё исправить".
Лето сменилось осенью, а мы с Дианой всё проводили время вместе: нечасто, но эти встречи были так дороги моему сердцу, так грели меня в холодные осенние вечера, когда всё вокруг было залитым серым цветом. Я любил просто ходить и молчать с ней, поскольку говорить много не мог, так как я боялся показать ей свои чувства. Однажды, когда я шёл домой после встречи с другом, я подумал: "А что если сказать ей о том, как она близка моему сердцу, как важна для меня и, наконец, то, что я люблю её, как никого другого? Да, ты прав, нужно ей сказать об этом, сколько можно молчать?" − поговорил я со своим внутренним голосом и окончательно решил, что назначу ей встречу на предстоящих выходных и признаюсь в своих чувствах, которые уже буквально переполняли меня, и разделять их в своём одиночестве я просто не мог.
Следующие два дня я только и жил этими мыслями, казалось, что меня ничего не волнует кроме мечты о том самом долгожданном моменте. Каждая секунда приближала меня к заветному часу, мысль о котором я уже истёр до дыр. Цветы, находившиеся в предвкушении, дрожали во мне, и эта дрожь растекалась по моему телу каждый день, делая его горячим.
После подработки в пятницу, я, было, хотел заглянуть к Диане, но передумал, поскольку не хотел с ней видеться до свидания. Я шёл по тёмной улице, свет окон приятно придавал холодному воздуху тёплый оттенок. Я вспомнил, что в потоке своих безудержных фантазий, я так и не назначил ей встречу. "Может в кинотеатр? Или лучше в парк, если будет тепло? Как можно было позабыть о самом главном, чёрт!" − проносилось у меня в голове, и медленно эти рассуждения начали нагонять на меня тревогу. Я решил, что пройду ещё одну улицу, которая вела почти к дому Дианы, прогуляюсь, соберусь с мыслями и уже загляну к ней и наконец-то скажу ей время и место. "Надо будет обязательно купить ей букет каких-нибудь невероятно красивых цветов!" −опять прозвучало во мне, и непередаваемая лёгкость овладела мной. Хотелось улыбнуться этому миру, показать ему цветущий сад внутри меня, раскрасить этот тёмный вечер фонтанами надежды и искренней любви. Сердце стучало, глаза горели, душа пела...
Проходя по парку, который так великолепно был освещён фонарями, я вдруг услышал знакомый смех. Я оглянулся: из прохожих я никого не знал, и скорее всего я бы счёл, что мне это показалось, но, пока мои глаза провожали незнакомых людей, я увидел знакомый силуэт и вновь услышал тот звонкий детский смех. Я решил подойти чуть ближе. На белой скамье с пионами этого же цвета сидела моя Диана. Она была просто прекрасна, впрочем, как и всегда, и я, может быть, подошёл бы ещё ближе, но резкий удар по сердцу остановил меня. Диана, которую ещё некогда я называл любимой, сидела рядом с высоким молодым человеком, их губы были слиты воедино, после он целовал её в щёку, а она смеялась и улыбалась той самой своей улыбкой, которую я также до безумия любил. Кинжал боли вновь вонзился мне в грудь, в то же самое место, которое совсем недавно успело зажить. Я будто не мог дышать, хотя воздуха рядом со мной было неприлично много. Хотелось стереть себе память, отвернуться, закрыть глаза, но я ничего не мог. Я стал таким слабым, точно больным, умирающим от мысли, что ещё пару минут назад я был готов посвятить ей свою жизнь, подарить ей свою душу, открыть свои чувства, а теперь она, сама не зная того, убила это всё во мне в очередной раз. Те цветы, которые пестрели внутри меня столько счастливых дней, были растоптаны, некоторые даже вырваны. Я осознавал, что дорога опять привела меня не туда, что я вновь совершил ту же самую ошибку, но я не уходил, не бежал, а просто стоял на месте и смотрел на Диану. Волосы, плечи, глаза, улыбка − всё то, что я считал таким родным моему сердцу, вдруг оказалось чужим, как будто бы я перепутал это всё кем-то другим. Она всё смеялась, он всё целовал её и говорил комплименты, а я просто застыл на месте словно статуя, которая всё чувствовала, но не в силах была пошелохнуться, и одна лишь хрустальная слеза, катящаяся из глаза этой статуи, могла дать понять, что я не искусственный. Не было сил кричать от боли, не хотелось бежать, а хотелось просто поверить, что это всё сон, самый страшный для меня кошмар, который вот-вот прервётся звонящим будильником. Звука всё не было, и я понимал, что это правда, что я вновь готов умереть, что мне проще потеряться в этом мире, нежели жить, думать и чувствовать. Меня сломали словно тонкий лёд на реке: быстро, за пару секунд, но с таким хрустом и таким бешеным ударом, который я, казалось, просто не вынесу.