***
Я уже говорила, что иногда едва могу терпеть Мая?
Порой, он может быть таким занудой, что это напрягает. Он вечно что-то запрещает, строго и категорично. Когда мне хочется побездельничать с ним, он начинает ныть и отнекиваться работой. Иногда, он отказывает мне в чём-то, даже не объясняя, и я снова ощущаю какую-то отцовскую строгость. О, боги, какой же он строгий бывает! Май может без объяснения причин запретить мне пойти на вечеринку, или запретить надеть короткое платье, или даже выпить. Он говорит: «Я не разрешаю. Хочешь по шее получить?». Неужели можно быть временами таким скучным? Мне хочется взяться за волосы и сойти с ума. Он ведь действительно такой.
А я уже говорила, какой Май потрясающий?
Он такой мудрый и умный, я могу слушать его часами. Меня удивляет все, что он делает, потому что это невероятно. Май постоянно радует меня чем-то, что я люблю. Он очень внимательный, и знает, к чему я неравнодушна. Такой красивый, такой удивительный, я не могу не обнять его за это. Я всегда говорю ему: «Ты самый лучший». И это правда. Целую его, когда меня переполняет счастье.
Как раньше было без него? Утро, школа, тусовки, друзья.
Теперь как стало? Солнечное утро рядом с ним. Долгожданная школа, в которую я хожу, чтобы узнать что-то новое и срочно поделиться этим с Маем. Чтобы впечатлить! Тусовки до 12 ночи, после которых Май всегда забирает меня.
Может ли один взрослый мужчина добавить настолько много смысла одной маленькой девочке? Он учит меня думать, воспитывает во мне нужные качества, защищает и бережёт. С ним я в безопасности, с ним мне всегда интереснее. Видя его благосклонную улыбку, я прихожу в восторг. Я могу быть безалаберной и ветреной, но когда возвращаюсь домой, снова оказываюсь под опекой, во мне возникает желание подобраться к Маю поближе, свернуться рядом и ощутить его тепло. Слышать, как он говорит, что любит меня. Слышать, как он говорит, что я красивая.
Все это можно воспринимать по-разносу. Быть может, он зануда, раз много работает и постоянно пытается перевоспитать? Нет, он просто стремится к чему-то, чтобы обеспечить нас двоих, он любит свою работу и развивается; он учит меня новому и все объясняет. Быть может, он жёсткий, раз много запрещает мне и даже контролирует? Нет, он просто беспокоится обо мне, защищает и оберегает, зная, как лучше, и учитывая мои желания.
Как много неудобств в отношениях с парнем старше тебя? Куча! Как много радости в отношениях с парнем старше тебя? Не счесть.
***
Я читал газету тем утром, когда ко мне подсела Клио. У неё был хвостик из рыжих густых волос, глаза искрились привычным ярким морским цветом, а вздёрнутый нос в веснушках нахмурился, когда она улыбнулась мне.
— У меня вопрос, — говорит она.
Я киваю, не сводя глаз со строчки новостей.
— Спрашивай, — отвечаю я.
— Как много проблем у парня и девушки с большой разницей в возрасте? — махом выдаёт она.
Я замираю. Складываю газету пополам, убираю на стол и перевожу взгляд на Клио. Она все ещё улыбается.
***
Он смотрит на меня своими ясными голубыми глазами в оправе из длинных тёмных ресниц, под густыми бровями. Темно-каштановые волосы немного взъерошены, острые черты лица спокойны. Он, убрав газету и скрестив руки на груди, произносит:
— Много. Очень много.
— Значит, ты не стал бы встречаться с девочкой, ну, скажем... Лет на десять тебя младше? — снова спрашиваю я, пытаясь спрятать хитрый взгляд.
Май ухмыляется. Потирает шею, разминая ее. Его взгляд замирает где-то на потолке, затуманившись. Он задумался. А мое сердце сейчас так трепещет, что выскочит из груди.
— Если эта девушка не боится сложностей и проблем, обещает быть послушной и покладистой, то я мог бы согласиться.
Май опускает на меня зеницы, и я замираю. Мое сердце тоже, пропустив пару ударов, останавливается. Мне не хватило бы смелости сказать ему прямо. Коленки трясутся от волнения. Я, глубоко вздохнув, киваю:
— Я передам твои слова той девушке.
— И так же передай ей, — бесстыдно подметил Май, — чтобы она собиралась в школу, иначе опоздает.
Он непринуждённо снова взялся за газету, опустив взгляд на неё, и замолчал, принявшись читать. Но на губах играла лёгкая усмешка, которая внушила мне безмерную радость и чувство, словно окрыляющее. Я сорвалась с места и бросилась одеваться.