— Боже милостивый, — пробормотал Кэйлеб. Он сидел очень тихо, затем глубоко вдохнул и встряхнулся. — Как, во имя всего святого, мы должны останавливать таких людей? Людей, которые пересекают тысячи миль океана просто для того, чтобы убить как можно больше других во имя Бога? Людей, которых мы даже не можем предвидеть, потому что они ни с кем — вообще ни с кем — не говорят о своих миссиях?
— Если мы не хотим попросить Эйву попытаться поместить одного из ее людей в инквизицию в Зионе, мы не можем, — ответил Мерлин.
— Мы с Совой разработали новую подпрограмму поиска для снарков, наблюдающих за землями Храма вне пределов Зиона, — предложил Нарман. — Мы также пытаемся улучшить и уточнить спутниковые снимки самого Зиона. Надеюсь, мы добьемся достаточно детального разрешения орбитальных датчиков, чтобы распознавать отдельные лица людей, входящих в Храм или выходящих из него и, особенно, из офисов инквизиции. Мы считаем, что сможем идентифицировать по крайней мере некоторых потенциальных агентов Клинтана, и с этого момента мы намерены использовать такое распознавание лиц у всех присутствующих на любом крупном публичном мероприятии в любой точке империи. Сове придется сгенерировать вторичный искусственный интеллект, чтобы управлять огромным потоком данных, но если нам случится идентифицировать кого-то, чье изображение мы ранее собрали на землях Храма, например, стоящего рядом с собором Теллесберга, мы надеемся направить силы безопасности на него.
— Это может очень помочь, — сказала Шарлиан. — В то же время, однако, меня беспокоит тот факт, что Клинтан использовал для этого женщину. — Она поморщилась. — Просто Клинтан такой убежденный развратник, что я удивлена, как эта идея пришла ему в голову. — Она снова поморщилась, с гораздо большим отвращением. — Насколько он понимает, женщины существуют только для одной цели, и не для того, чтобы использовать свои мозги или сражаться как воины Бога.
— Вероятно, в его случае это так, — гримаса Мерлина была странно похожа на гримасу Шарлиан, с большим, чем отголосок Нимуэ Албан. — К сожалению, я подозреваю, что архиепископ Уиллим немного более широк в этом отношении, и разве кто-нибудь из нас думает, что женщина не может быть такой же… преданной, как любой мужчина? Тот факт, что мышление «Сейфхолда» склонно относить женщин к категории «женщина: никакой угрозы», вероятно, сработает в их пользу, когда дело дойдет до проникновения в нашу защиту. Но если они начинают посылать женщин-«ракураи», я готов поспорить, что Рейно — тот, кто придумал эту идею.
— И как же мы объясним всем нашим дорогим, шовинистически настроенным стражникам, что простая женщина может представлять серьезную угрозу? — спросил Кэйлеб.
— Пошлите им изображение Шарлиан в монастыре святой Агты, — предложил Мерлин с мрачным смешком. — Или позвольте им провести полчаса или около того в компании Эйвы. Или, если уж на то пошло, я могу вспомнить по крайней мере сотню женщин из таких мест, как Гласьер-Харт и Шайло, которые перерезали бы горло стороннику Храма, даже не моргнув глазом.
— Все это правда, и, боюсь, ничто из этого не может сильно повлиять на их мышление, — сказал Кэйлеб.
— Мое собственное предложение состояло бы в том, чтобы использовать нашу «сеть сейджинов» в Корисанде, чтобы передать наш анализ — очищенный, чтобы исключить любые мелочи, такие как разведывательные пульты — генералу Гарвею и полковнику Дойлу, — вставил Нарман. — Мы даже можем распространить эскиз «мирской сестры» среди его людей. Один из них, возможно, видел ее, и даже если никто не видел, это должно, по крайней мере, заронить в их мозги представление о том, что там есть женщины-«ракураи».
— И Корин нуждается в этой информации, — заметила Шарлиан более мягким тоном. — Учитывая время плавания, они, должно быть, послали свою убийцу задолго до того, как Айрис и Дейвин вернулись домой. Это означает, что она, вероятно, придумала эту «миссию» для себя, основываясь на любых приказах, которые они ей дали, прежде чем отправить ее. Я могу ошибаться на этот счет — все еще есть этот «лэнгхорнит» из монастыря святого Кристифира; он должен быть где-то, — но Корин должен знать, как она это сделала, на случай, если она была не единственной, кого они научили делать эти проклятые вещи. И с личной точки зрения, выяснение того, как они справились — что это не его вина, что он никогда не видел суку, достаточно хладнокровную, чтобы подложить бомбу под кого-то, застигнутого наступающим «серым туманом», — может помочь ему перестать винить себя во всех этих погибших мирных жителях.