— Понимаю, почему адмирал хочет убедиться, что никто не подойдет слишком близко к борту, прежде чем мы благополучно доставим тебя и Дейвина на берег, — сказал Гектор. — Мы видели, что могут натворить повозки с порохом на городских улицах; одному богу известно, что сотворила бы тонна или две, взорвавшись вблизи от борта галеона! Но я должен сказать, глядя на то, сколько парусов покачивается вокруг, что ты, должно быть, довольно популярная леди. — Он скривил лицо в задумчивом выражении и мудро кивнул. — Конечно, думаю, что слышал что-то на этот счет раньше. Но ты же не хочешь верить всему, что слышишь.
— О, ты не понимаешь, не так ли? — Она ударила его по плечу свободной рукой.
— Ну, слухи могут быть обманчивыми, ты же знаешь.
— Да, я знаю, — согласилась она более мягким голосом, глаза на мгновение потемнели, когда она вспомнила «слухи» о том, кто на самом деле заплатил за убийство ее отца. Но теперь это была старая боль, с которой она научилась справляться, и она быстро прогнала ее. — Например, — продолжила она, — до меня дошли слухи, что ты, э-э, эмоционально связан с кем-то.
— Странно. — Он посмотрел на нее с озадаченным выражением лица. — Я слышал те же слухи о тебе.
— О, я уверена, что вы ошибаетесь, лейтенант Аплин-Армак, — скромно сказала она. — Вряд ли это было бы подобающе леди.
— Да, не было бы, не так ли? — пробормотал он, и Айрис почувствовала нежный жар на высоких скулах, которые она унаследовала от своей матери, когда она вспомнила несколько моментов, когда они были одни и без присмотра, которыми им двоим удалось воспользоваться в Черейте. На борту «Дестини», учитывая переполненность галеона, они были гораздо дальше друг от друга, и возможностей было меньше, но их было более чем достаточно, чтобы изгнать любой страх, что их брак будет бесчувственным, бесстрастным государственным браком.
— В таком случае, в слухах не может быть никакой правды, — сказала она ему немного отрывисто. — Потому что я, лейтенант, всегда остаюсь леди.
— Моя мачеха тоже иногда говорила то же самое, — заметил Гектор. — И она точно так же задирает нос кверху, когда делает это. Хотя я никогда по-настоящему ей не верил. Насчет «всегда», я имею в виду.
— Думаю, что мы с ней действительно обсуждали что-то о моряках и воссоединении после долгих путешествий. Конечно, у меня нет никакого личного опыта в этом вопросе.
— О, конечно, нет.
Они улыбнулись друг другу, затем повернулись, чтобы посмотреть через борт галеона на медленно проплывающую мимо землю.
— Такими темпами мы доберемся до порта где-нибудь ближе к вечеру, — сказал он ей. — Нервничаешь?
— О, нет! Почему я должна нервничать?
— Не могу себе представить, — невинно сказал он и двинул локтем, как будто инстинктивно, чтобы блокировать удар, который она нацелила на его грудную клетку.
— А как насчет Дейвина? — спросил он более серьезным тоном, и она вздохнула.
— Иногда мне кажется, что он все еще по-настоящему не понимает, что вообще происходит. В других случаях я уверена, что он знает и просто притворяется — может быть, перед самим собой, даже больше, чем передо мной, — что он этого не знает. И все же в других случаях он обсуждает это со мной с невероятно серьезным выражением лица. Я вижу немного отца в его глазах, когда это происходит.
— Действительно? — Он посмотрел на нее сверху вниз, и она покачала головой.
— Не из-за амбиций, Гектор. Это… понимание, я думаю. Взгляд, который был у отца, когда его мозг был полностью занят. Знаешь, он действительно был очень умным человеком. Не во всех отношениях. Или, может быть, я имею в виду, что он был умен, но не всегда был мудрым. Но он действительно заботился о благополучии Корисанды. Иногда то, чего он хотел — то, что, по его мнению, было бы лучше для Корисанды, и то, что он делал для этого, — на самом деле не было тем, в чем нуждался его народ или чего они хотели, но я думаю, он искренне убедил себя, что его амбиции были действительно и их амбициями. Не думаю, что он когда-либо по-настоящему осознавал, что они поддерживали его усилия по расширению его власти, потому что они поддерживали его, а не потому, что сами хотели чего-то подобного. И я пришла к выводу, что любой правитель должен быть осторожен, предполагая, что люди, которых он действительно видит и с которыми разговаривает, дворяне в его совете, его дипломаты, генералы и адмиралы, действительно понимают — или заботятся — о том, что лучше для всего его королевства. Ужасно легко попасть в ловушку внутри такого пузыря и игнорировать всех, кто находится за его пределами, Гектор. Я видела это и теперь осознаю опасность, и каким бы умным он ни был, не думаю, что он когда-либо это делал. Он играл в игру по правилам, которые знал… и никогда не утруждал себя изучением другого набора.