Дворецкий вытянул руку во всю длину и прищурился на визитку:
– Нет, не запрещал. – Ни единый мускул не дрогнул на лице старика, однако же он отворил дверь пошире и отвесил слегка скрипучий поклон. – Чем могу служить, милорд?
Себастьян ступил в средневековый холл с отделанными темными панелями стенами, неровным, потрескавшимся плиточным полом и взмывающим ввысь замысловатым кессонным потолком, почерневшим от дыма. Помещение было просторное, но безнадежно захламленное странным набором пыльной, хотя и изысканной мебели: столики из сандалового дерева с изящной отделкой, темный комод в стиле ренессанс с резными мифическими чудищами, позолоченные стулья, словно перенесенные сюда из Версаля. Ряды темных картин в тяжелых, покрытых пятнами плесени рамах почти полностью закрывали стены. На противоположной стороне холла обшарпанные крутые ступени вели на второй этаж. Сквозь выложенную известняком арку рядом с лестницей виднелся темный коридор, уходивший в заднюю часть дома. Вторая арка, также отделанная выщербившимся тесаным камнем, вела, похоже, в старомодную переднюю комнату. Потрепанные парчовые занавеси на окнах были плотно задернуты, но как только глаза Себастьяна привыкли к темноте, он без труда разглядел безобразное пятно на вытертом ковре.
– Мистера Эйслера нашли здесь, – сообщил Кэмпбелл, кивая в сторону передней, после того как тщательно закрыл и запер входную дверь. – Его застрелили прямо в грудь. Такого беспорядку наделали…
– Прошлым вечером вы находились в доме, верно?
– Верно, милорд. Только, как я уже говорил мистеру Ли-Джонсу, мы с миссис Кэмпбелл поднялись к себе в восемь часов. И поняли, что случилось что-то неладное, только когда констебли постучали к нам в мансарду.
– Значит, выстрела вы не слышали?
– Нет, милорд. Мой слух уже не тот, что прежде – как и слух миссис Кэмпбелл.
Себастьян снова обвел глазами старинный холл, оценивая расстояние от входной двери до лестницы и коридора за ней. Если Йейтс, по его утверждению, стоял на крыльце, когда услышал выстрел, а затем бросился внутрь и обнаружил Эйслера мертвым, успел бы убийца выскочить из передней и скрыться в темном коридоре – или на лестнице, – оставшись незамеченным?
Весьма сомнительно.
– А с этого этажа есть выход на задний двор? – поинтересовался Девлин.
– Да, в конце коридора.
– Можно взглянуть?
Дворецкий отвесил очередной скрипучий поклон:
– Следуйте за мной, милорд.
Двигаясь со старческой медлительностью, слуга провел визитера по узкому коридору, ставшему еще уже из-за нагроможденной с обеих сторон мебели. Себастьян насчитал четыре выходящие в коридор двери и заметил пролет крутых, узких ступенек, ведших, предположительно, в расположенную в подвале кухню. От дома разило упадком и застарелым кулинарным жиром с примесью духа несвежей стариковской одежды и еще какого-то трудноопределимого запаха, которому Девлин не мог подобрать название.
– Видите ли, я слышал о вас, – обронил Кэмпбелл, отодвигая тяжелый железный засов на двери в конце коридора. Ее усохшая, покоробившаяся от старости створка плохо прилегала к раме. – Вообще-то, я с некоторым любопытством слежу за вашей деятельностью. И должен заметить, весьма занимательно, что вы поинтересовались этой дверью.
– Вот как? Почему же?
– После того как вчера констебли ушли, я, естественно, проверил, все ли двери и окна заперты.
– И?
– Эта оказалась открытой.
– Хотите сказать, засов был отодвинут?
– Более того, милорд. Сама дверь стояла почти нараспашку. Разумеется, возможно, что ее открыли констебли в поисках подозреваемого. Тот, знаете ли, сбежал, как только мистер Перлман вошел и застал его над телом. Но мне это показалось странным. В том смысле, что я сам слышал, как мистер Перлман утверждал, будто негодяй выскочил в парадную дверь. Так с какой стати искать его здесь? А если черный ход отворили все же полицейские, почему они не закрыли его? Если хотите знать мое мнение, ужасные манеры. – Кэмпбелл с усилием оттащил створку в сторону и под наполнившее воздух птичье щебетание поклонился: – После вас, милорд.
Девлин ступил на террасу, неровные плиты которой были усыпаны сухими листьями и сломанными ветками и в несколько рядов заставлены клетками. В самой большой из клеток, рядом с дверью, отчаянно хлопало крыльями полдюжины черных ворон. В остальных содержались разнообразнейшие пернатые: от воробьев и голубей до белой совы – и один очень сердитый с виду длинношерстый черный кот с большим пушистым хвостом и сверкающими зелеными глазами.
– Ваш хозяин любил птиц? – поинтересовался Себастьян, подходя к клетке с котом. Зверь моргнул и уставился на визитера с хмурым недовольством.