И ни один из них ни разу не произнес три простых, но могущественных слова: «Я люблю тебя».
– Кэт – родная дочь Гендона, – без обиняков ответил Девлин. – Никто не знал об этом до прошлой осени. Сказать, что обнаружение родства стало для нас потрясением, было бы преуменьшением года.
В глазах жены Сен-Сир увидел ошеломленное осознание и одновременно что-то, чего не ожидал.
– О Боже, – прошептала Геро. – Себастьян… Мне так жаль.
Он допил свое бренди и поставил пустой стакан.
– Если ты воображаешь наш причудливый семейный круг действующими лицами великой трагедии, не стоит. В конечном итоге это открытие – каким бы отталкивающим и скандальным оно ни было – оказалось лишь первым актом спектакля, который с тех пор напоминает не более чем безвкусный фарс.
– Не похоже, чтобы ты веселился.
– Да уж… – он сказал бы больше, поскольку чувствовал потребность еще во многом признаться. Но в этот момент появившийся в дверях Морей объявил:
– Коляска подана, милорд.
Девлин медлил.
Геро легонько дотронулась до его плеча:
– Поезжай, Себастьян. Я понимаю.
И он оставил ее в гостиной, с черным котом, которого жена баюкала на руках, словно ребенка.
ГЛАВА 40
Кэт лежала, свернувшись калачиком, на диване в своей гостиной. Левая рука актрисы покоилась на косыночной повязке.
– Не надо, не вставай, – возразил Девлин, когда хозяйка дома попыталась подняться.
Но Кэт все равно села. Из-под подола муслинового платья выглянули обтянутые чулками маленькие ступни.
– Я просила Гендона не сообщать тебе, но он, очевидно, не послушался.
Себастьян приблизился, положил ладони ей на плечи и пристально посмотрел в приподнятое лицо.
– Как ты? Только честно.
– Гибсон уверил, ничего серьезного – обычное растяжение. Один из нападавших удерживал меня за руку, и я, должно быть, выкрутила ее, стараясь вырваться.
– Что, черт возьми, произошло? И какого дьявола ты обратилась к Гендону, а не ко мне?!
– Перестань злиться, Себастьян. Я не обращалась к Гендону. Он совершенно случайно заехал ко мне сегодня вечером, и я допустила промашку, честно ответив на его вопрос, как повредила запястье.
– А твой ответ действительно был честным?
– По большей части, – улыбнулась актриса. – Я понятия не имею, кто эти злоумышленники. Но, по-моему, в их намерения не входило убивать меня – по крайней мере не сразу. Они пытались затащить меня в ожидавший неподалеку фургон.
Себастьян отошел к окну, смотревшему на темную площадь.
– Ты не занималась вопросом, которым я интересовался сегодня днем?
– Занималась. Но я всего лишь послала кое-кому записку самого общего содержания, с просьбой о встрече. И не вдавалась в подробности, с какой целью.
Девлин бросил на собеседницу быстрый взгляд:
– Им может уже быть известно, с какой целью.
– Не думаю, что этот человек причинил бы мне вред, – мотнула головой Кэт.
– Настолько уверена?
Актриса пригладила свободной рукой платье на коленях и не ответила.
– Мне кажется, люди Наполеона до сих пор ищут алмаз. Если они не убивали Эйслера, но считают, будто это сделал Йейтс, то могли решить, что драгоценность находится у твоего мужа.
– Тогда для чего похищать меня?
– Возможно, чтобы использовать как козырь при переговорах.
– Вроде «Ты отдаешь нам бриллиант, а мы возвращаем тебе жену?» – Немного поразмыслив, Кэт сообщила: – По-моему, один из пытавшихся увезти меня был французом.
Себастьян нахмурился:
– Худощавый? Лицо в оспинах?
–Да. А откуда ты знаешь?
– Сцепился с ним прошлой ночью в Севен-Дайалз. – Девлин помолчал. – У тебя была возможность поговорить с Йейтсом?
Актриса кивнула.
– Ты оказался прав в отношении Бересфорда и Тайсона. Они оба – «молли». – Ее взгляд прикипел к лицу Себастьяна. – Это важно. Почему?
– Эйслер охотно коллекционировал чужие грешки.
– Хочешь сказать, для шантажа?
– Не думаю, чтобы он требовал в обмен на молчание звонкую монету. Ростовщик использовал добытые сведения, чтобы влиять на людей и принуждать их к подчинению.
– Я бы назвала такое шантажом.
– В некотором роде, полагаю, это он и есть.
Кэт задумчиво нахмурилась.
– По словам Рассела, Блэр Бересфорд – младший сын мелкого ирландского землевладельца. Чем он обладает таким, чего желал или что мог использовать Эйслер?