Бабушка неожиданно усмехнулась.
- Ты думаешь, что такое только сейчас? Не обольщайся. И в моё время такое было, и не меньше чем у вас. Да-да. После войны то мужиков совсем мало было. А у нас в деревне почитай вообще все ушли, даже парни сопливые, кому восемнадцать едва стукнуло. Конечно был у нас председатель увечный, да пара-тройка старых дедов. Не считая совсем сопливых пацанов. Я то тогда малолетка была. Мне тринадцать только было. Папа мой, твой прадед тоже на войну ушел, ещё в сорок первом. С первым призывом. А потом без вести пропал. А мама, твоя прабабушка молодая была, первая красавица на деревне. К ней даже потом с города наезжал один женишок. Только отшивала она всех. Мужа ждала, верила, что живой. И председателя отшила. Хотя некоторые солдатки с ним спали. Даже рожать умудрялись. А потом у кого мужики то вернулись, председателя чуть до смерти не забили. Одного даже посадили на три года. А потом председатель то утонул бедолага. То ни купался никогда, ноги то по колено не было, а тут спьяну то полез. – Бабушка хихикнула. – Да не рассчитал. Папа потом вернулся всё же. Мама дождалась его. Он в окружение попал, а там в партизаны подался. Потом до Австрии дошёл. Но разговор не об этом. Мама то как я сказала молодая была, а природа своего требовала. Вот она с тетей Дусей, соседкой нашей, тоже молодухой, у которой мужа в сорок третьем убили и сошлась.
Я смотрел потрясённо на бабушку. Прабабку свою помню смутно. Она умерла, когда мне было семь лет. Но я никогда даже подумать не мог, что она тоже с женщиной по молодости сексом занималась.
- Бабуль, что серьёзно? Бабушка Настя с…
- Да. Чего так смотришь? Чужого мужчину не хотела до себя допускать. А с теткой Дусей, так вроде и не измена. Она папе потом призналась.
- И что дед?
- Ничего. Помню вот так же как ты сейчас, смотрел на жену вытаращив глаза, а потом хохотать начал. Ничего ей не сказал, только поблагодарил, да на других мужиков в деревне смотрел насмешливо. Потом у них ещё трое деток народились. Две девочки, мои сёстры младшие и брат. Ну это ты знаешь.
- А ты откуда знаешь про дела бабы Насти?
- Так дети любопытные. Уши то как локаторы всё услышат, глаза всё увидят. – Бабушка усмехнулась.
- А что с той тёткой Дусей?
- Ничего. Она после того, как папа то вернулся домой, в город перебралась. И что с ней дальше было я не знаю.
- Ну, у бабушки это вынужденно было. Война всё же, мужиков дефицит.
- Не знаю. Но когда тетя Дуся уехала в город, у мамы несколько дней глаза красные были. Плакала по ночам или где в закутке. До сих пор помню, как отец курил не переставая, потом гладил маму по голове и говорил: «Забудь Настя. Уехала она. Не дай бог кто узнает, греха не оберёмся».
- Мда, бабуль. Это жесть! Никогда не думал, что у нас в семействе такое тоже практиковалась.
- Не суди внучок, да не судим будешь. Если всё так как ты сказал, Юля хорошая девушка. Добрая и ласковая. Тебя действительно любит. Вон как облизывала тебя. В глаза заглядывала. Ну а раз такое, то вот что я тебе скажу, внук, если любишь её, то либо отпусти её, либо смирись.
- Я понял бабуль. Я буду ещё думать. Но Юлька сказала, что сделала выбор. Остаётся со мной.
Бабушка посмотрела на меня печально. Покачала головой.
- Дай бог, дай бог. – Проговорила она.
Через неделю бабушку выписали. Юля очень нервничала, переживала, как будет строить свои отношения с Верой Ивановной. Когда привёз бабушку домой, она уединилась с моей женой. Они долго о чём-то разговаривали. Потом когда вышли, Юля была спокойной, даже улыбалась. О чём они говорили ни та, ни другая мне не сказали. Я махнул на это дело рукой. Главное, чтобы в семье был покой и мир.
Я думал, что всё наладилось. Но оказалось, что не совсем. Юли хватило ровно на месяц. Потом она опять исчезла на пару дней. Телефон не отвечал. Я был зол.
- Чего мечешься? – Спросила бабушка.
- Как чего? Её опять нет. Она снова с этой! – Я плюнул.
- Я же тебе сказала, если любишь либо отпусти, либо смирись.
- Но она мне обещала! Как верить после этого?
- Жди. Придёт. Потом выслушай жену, подумай и прими решение. Иначе так и будете друг друга изводить.
- Хорошо. – В какой-то момент успокоился. Через два дня, она заявилась. Стояла на пороге опустив голову.