– Я… я могу помочь, – слова самому себе показались неловкими.
– Тут помощников, – та махнула рукой, – Столько друзей, знакомых, коллег. Похороны будут в субботу. Его холдинг берет на себя все расходы.
– В субботу?
– Да. Ты уж не пропадай больше? Я ненароком думала, что и с тобой уже что-то… – она не договорила и чуть всхлипнула, схватившись за сердце.
– Ну, что Вы… Ничего со мной не случится, – я помедлил и кивнул на двери морга, – Вы уже были там?
– Была, Рома. На опознании. Сейчас нужно подписать кое-какие бумаги…
Помещение напоминало любое государственное учреждение советского периода, но с современным косметическим ремонтом. Даже пахло здесь по-особенному. У дверей стояли двое в форме, мельком бросающие взгляды на вошедших. Чуть дальше кабинка справочной. Внутри сидела молодая девушка, приводившая утренний макияж в порядок. Турникеты мы миновали быстро, оторвав брюнетку от важного дела. Тетя Нина предоставила бумаги и расписалась после чего нам пришлось спуститься вниз на два этажа в подвалы здания и ждать какого-то Игната Рустамовича. Им оказался молодой парень, видимо, медэксперт в белом медицинском халате, с бейджиком, зализанными волосами и легким раздражением после бриться на шее. Никак не подходивший внешние под свои имя и отчество. Он повел нас по узкому коридору. Преодолев весь путь в молчании, мы оказались у широкой двери с табличкой «морг». Мое воображение рисовало ряды кушеток с лежащими телами и накрытыми простынями у стен и огромным столом в центре. Но я ошибся. Здесь было холоднее, а воздух был наполнен резкими запахами медикаментов, чего я никак не представлял. Просто не подумал об этом. Стол, конечно, был, но не такой большой, как в моей голове, и не в центре, а в углу. Тел же не было вовсе. Дальняя стена была полностью в квадратных ячейках – холодильных камерах. К одной из них с номером двадцать шесть и подошел парень, щелкая задвижкой.
– Вы готовы? – Спросил он, обращаясь к нам.
– Да, – выдохнула я, тетя лишь молча достала салфетку.
Медэксперт, открыв дверцу, плавно выдвинул накрытое белой простыней тело. Были видны лишь ноги, на пальце одной из которых болталась бирка с номером.
– Тело немного обгорело, – начал Игнат Рустамович, – но смерть наступила, как вы знаете, от пулевых ранений.
Он отбросил простыню и я обмер, покрываясь холодом, оставшимся со мной до самого конца. Тело было белым, как мел. Глаза закрыты, темная бородка сильно выделялась на фоте оттенка кожи. Волосы стали длинные, длиннее чем у меня, уходили куда-то за шею и спину. Та их часть, что оставалась видна, слегка опалена. Круги под глазами превратились в два больших колодца, кроме оставленной бородки лицо было идеально выбрито. Выбрито и иссечено осколками стекла. Раны больше не заживут, кровавыми полосками они так и останутся, если их не загримировать. От подбородка до шеи было красное пятно с черными краями. В центре его образовались волдыри разных размеров. Я потянулся отдернуть простынь сильнее, но парень придержал меня за руку.
– В него много раз попали из автомата с близкого расстояния, тело находилось в опасной близости от огня больше десяти минут. Мы проводили вскрытие, обширное, зашили аккуратно, но все равно… я бы не советовал.
Я ничего не ответил, лишь молча кивнул, делая шаг назад. Мне вид не был страшен, но вот тете… Не смотря на всю свою физическую и моральную подготовку, я не привык видеть людей вот так. Особенно родных. На похоронах я бывал трижды за всю жизнь. Один раз в детстве когда хоронили деда Филиппа, второй раз, когда разбился отец, а третий раз уже на работе, когда умерла от рака груди Катерина Степановна, помощник бухгалтера. Все это было как-то по-другому. Слепой случай: возраст, болезнь или собственная ошибка. Здесь же убийство! Я подошел к разрыдавшейся тете и обнял ее за плечи. Она вытерла слезы салфеткой, подошла и накрыла тело обратно простыней.
– Что теперь? – Тихо спросила она, глядя на парня в халате.
– Обычно в день похорон к нам приезжают родственники или ритуальные услуги, забирают тело на кладбище.
– Обычно? – Переспросила тетя чуть громче.
– Простите, – тот запнулся, – я соболезную… бюро ритуальных услуг заберут тело в субботу, в одиннадцать тридцать, так вроде говорили?