– Давайте, я расскажу, – Колесникова дернула уголком рта, – За несколько часов до покушения, Эдгар Молотов звонит Вам. Очевидно вы не брали трубку, судя по тому, какое количество раз абонент набирал Ваш номер. Чуть позже Вы срываетесь с работы, покупаете билет сюда, прилетаете в Насибирск за спустя несколько часов после убийства. И с этого момента Вы пропадаете. От вас не слышно вестей. Родственники о прилете не знают, в морге на опознании не были, похоронами не занимаетесь. На работе покойного дяди не появлялись. Связи с Вами нет. И после всего этого в ходе расследования оперативники то и дело натыкаются на ваши следы.
– Следы – это отпечатки?
– Они самые. Но не только. Одна из машин, на который вы ездили здесь – Хонда Аккорд, принадлежала Артему Щербитскому, позже избитому двумя неизвестными в поиске Вас. Он-то, кстати, как раз и друг покойного Андрея Налимова, о чем поделился с Вами. Но вернемся к отпечаткам. В квартире начальника безопасности «Колизея» Анатолия Хрумова тоже найдены Ваши отпечатки. Проникли Вы туда при странных обстоятельствах, кроме того при уходе умудрились оказать сопротивление и избить двух сотрудников полиции.
– Неужели? И что эти сотрудники прямо-таки опознают меня?
– Приметы они дали весьма точные.
Парень улыбнулся, показав белые зубы, и откинулся на спинке стула.
– У вас чувствуется подход, – сказал он, – не то что эти клоуны опера из ГУВД. Ни как у них не получалось выстроить связную речь. Но все равно ничто из этого не указывает на меня напрямую. Даже отпечатки у Хрумова.
– Но Вы там наследили и вопросы поэтому имеются. Кто знает, может, если поискать лучше, мы найдем Ваши пальчики и в квартире отца блогера? Владимира Налимова, тоже убитым в своей квартире?
Ухмылка стала медленно сходить с лица арестованного. По глазам стало понятно, что об этом он слышит впервые.
– А если даже и не найдем, – продолжала Колесникова, – то сопоставив время смерти и Ваше передвижение по городу, легко можно подвести Вас к его убийству. Но даже это еще не все. Есть еще одна интересная деталь: Артема Щербитского и Андрея Налимова связывает в этой истории не только Вы, но и журналистка Елена Воронина из издательства «Российская Сибирь». У Щербитского о ней интересовался блогер, затем Вы, и теперь она пропала. Нет ни дома, ни на работе. Получается, вы могли приложить руку и к ее исчезновению.
Колесникова оторвала взгляд от папки и посмотрела на парня.
– Следующий занимательный пункт, – сказала она, переворачивая страницу документа, – Алексей Сергеевич Харитонов. Близкий друг и коллега вашего дяди. В ночь с четверга на пятницу в доме, где он живет, были слышны выстрелы. Мужчина оказался тяжело ранен. Соседи вызвали полицию и скорую. Отгадайте чьи отпечатки мы нашли на полу и ручке двери? Правильно. Харитонов в реанимации все еще без сознания. Если он не выживет – можно смело обвинить Вас в еще одном убийстве? Что сделали Вам все эти люди? Зачем?
– Я понял, – немного подумав, проговорил Молотов младший, – вот, значит, какую историю вы сочинили, чтобы объединить и закрыть сразу столько дел? Да? Кому-то же надо сесть за все это? И вы решили на племянника скинуть? Повесить все убийства, все пропажи. А про мотив и прямые доказательства наплевать, да? Главное, чтобы СМИ и начальство остались довольными?
– Но в таком ключе это, правда, выглядит правдоподобным.
– В это никто не поверит!
– Уголовный розыск верит.
– А вы, Дарья Владимировна?
– Я верю фактам и…
– Фактам? – Тот не дал ей договорить, – Вот вам факт. У вас ничего нет на меня, только предположения, на которых, да я могу задержаться в камере чуть дольше трех суток… Вы либо одна из тех, кто связан со смертью дяди, потому хотите поскорее меня закрыть, либо честный полицейский, у которого скоро отберут дело. Если я останусь под арестом кто-то от этого выиграет и, возможно, даже попытается меня устранить. Вопрос лишь в том Ваши это, Дарья Владимировна, или же нет.
– Вопреки и Вашим и моим словам, я не хочу вас закрыть, Роман.
– Правда? Тогда чего же хотите?
– Я хочу, чтобы Вы помогли мне.
– Помочь Вам? И в чем?