И дергаюсь, очнувшись от тяжелой, одурманивающей дремоты, когда монотонный гул, вызванный беспрестанной работой дворников, нарушается резким и возмущенным воплем чужого гудка. Ему вторит чей-то не менее возмущенный ответ, но понять, что такого случилось на дороге, я не способна.
Стоит мне подтянуться в кресле, как Марк поворачивает голову вправо.
— Разбудили?
— Я что, спала? — Мне сразу становится до жути неловко. — Я думала, я на секунду отключилась.
Губы Марка вдруг складываются в почти смеющуюся улыбку. Всего лишь на миг, однако его достаточно, чтобы подскочивший из-за резкого пробуждения пульс стал еще чаще.
— Минут десять проспала. Только и всего. — Марк снова улыбается, прежде чем вернуть свое внимание дороге впереди. — Мало спишь?
Растерявшись, я молчу слишком долго. Никогда бы не подумала, что после всего случившегося между нами будет возможен настолько незатейливый разговор.
— М-м, когда как. К утренним сменам я обычно не успеваю выспаться. Не могу рано уснуть, а вставать надо в пять. — Марк вдумчиво кивает, а у меня краснеют щеки.
Вряд ли он желал услышать подробный ответ. Да и поинтересовался наверняка только из вежливости. Какое ему дело до моего графика сна? Очевидно, что никакого.
— Но тебе нравится? — Марк продолжает разговор, чем изумляет меня еще больше. — Работать в кофейне?
— Да, очень. — В этот раз я нахожусь с ответом быстрее, хотя вести с Марком беседу о личном странно.
Странно и неловко. И, может быть, вовсе не нужно.
Вот только Марк, похоже, считает иначе.
— Да? И почему?
— Я… Я даже не знаю, — говорю я, озадаченная. — Я люблю кофе. И оказалось, что в его приготовлении есть целая уйма нюансов. Это интересно. Разбираться в этом всем, учиться, постоянно экспериментировать. Меня это увлекает. И даже успокаивает, наверное, можно так сказать. И… — Я резко замолкаю, когда приходит осознание, что моя речь непозволительно затянулась для вежливого обмена любезностями.
Марку неинтересно, приходится мне напомнить самой себе. Он и без моего ответа прекрасно знаком как с ресторанным, так и с кофейным бизнесом. Я не расскажу ему ничего нового.
— Почему ты замолчала? — Он кидает на меня непонимающий взгляд.
Я пожимаю плечами.
— Ты ведь сам все это знаешь. Что я такого могу рассказать? — Не выдержав очередного анализирующего взгляда, я избегаю смотреть Марку в лицо.
Приборная панель, размеренно скользящие по стеклу дворники, скрытая пеленой дождя лента дороги, вспышки фар, крепко сжимающие руль мужские руки… Я не представляю, куда отвести глаза.
— Мне интересно, что думаешь ты, — возражает Марк. Уверенно, с ударением на последнем слове. — Я знаю технический процесс: как заведение работает, что необходимо для его функционирования и так далее. Но это неважно. Я спрашиваю о другом, Аля.
Мне вдруг становится невыносимо жарко. Моргнув, я провожу по лицу подрагивающей ладонью, словно надеюсь вытереть несуществующий пот.
— Прости, — бормочу я, дергая молнию на куртке. — Я не думала, что тебе и правда интересно.
— Я бы не спросил, если бы было иначе, — сообщает Марк сразу.
«Да? — едва не вырывается у меня язвительно. — Однажды я уже поверила, что ты искренне во мне заинтересован».
Прикусив язык, я старательно игнорирую всколыхнувшийся внутри осадок обиды. Она устарела и не имеет прежнего смысла. Но эмоциям, конечно, совершенно плевать на доводы осознающего всю сложность наших с Марком отношений разума.
— В принципе я все сказала, — отвечаю я примирительно, ничем не выдав некстати развернувшуюся в душе бурю. — Мне нравится варить кофе. Нравится, что многие люди ходят в кофейню погреться. Не физически, а…
— …морально, — подхватывает Марк. — Яр постоянно говорит, что кофейням особенно важно быть уютными, не пафосными.
— Да. — Я невольно улыбаюсь. — Он и сам иногда чем-то похож не на успешного крутого бизнесмена с обложки делового журнала — хотя он явно бывает и таким тоже, — а на этакого книжного владельца кофейни.
— Книжного? — В голосе Марка слышится веселье. — Что это значит?
Немного стушевавшись, я все же объясняю:
— Ну знаешь, есть уйма книг, где на обложках в теплых тонах нарисована милая-премилая кофейня в огоньках гирлянд и зарослях цветов, например. Мне кажется, там обязательно есть мудрый хозяин или хозяйка. С мягкой улыбкой и располагающим к откровенному разговору взглядом понимающих глаз. И кофе в такой кофейне должен быть почти что целебный. По-моему, я даже читала что-то такое еще в школе. А еще такое же настроение царит во всех мелодрамах девяностых и нулевых, — добавляю я вдруг уже не к месту. — Как будто за окном льет вялый осенний дождь, на улице промозгло и сыро, а ты забежала в теплую кофейню за углом и пьешь горячий кофе и вокруг люди — и все они рады там быть, и никто не злится, и не спешит. И тебе сказочно уютно.