Настойчивый звонок в дверь Сережа смог различить только тогда, когда музыка, временно смолкла, уступая место новостям. Видимо он задремал прямо на полу, привалившись к креслу, перед большой черной пластиковой коробкой. В ней телефона тоже не было.
— Ты вообще, что творишь?! — пузатый крепыш с десятого этажа грубо отпихнул Мухина и нагло вошел в его квартиру, — Ты чё устроил?
Сначала сунулся в ванну, потом на кухню, потом в туалет, затем снова вернулся в ванну.
И тут только Мухин заметил, что по стенам ванной комнаты, туалета и даже немного в коридоре, уверенными струйками сочится вода.
— Я думал это ты, — сказал сосед снизу без тени смущения. — Значит, та убогая коза сверху. Я только ремонт, блин, сделал. Ща я ей устрою!
— Заливает? — только и успел спросить Мухин.
— Пойдем, — потребовал пузан, — будешь меня держать, чтобы я не прибил её на месте.
Мухин хотел было возразить, но лишь успел накинуть пиджак, прежде чем сосед вытянул его на лестничную клетку.
Дверь им никто не открыл. Но звук льющийся воды всё же был различим, особенно в те мгновения, когда собака прекращала выть. А скулила она ужасно: тонко, надрывно, временами, будто даже голосила по-человечьи.
— Сдохла, что ли там? — скрежеща от злости зубами, процедил сосед.
— Нет. Жива. Вон, как скулит, — отозвался встревоженный Мухин.
— Да я про тётку, дурень! Надо бы вызвать кого, — на этот раз пузан несколько замешкался — до него дошел смысл собственных слов.
— Дверь хлипкая, — сказал Мухин. — Мало ли что. Пока доедут.
— Не, а если собака злая? И вообще, ты, что доктор что ли?
Мужик ушел звонить спасательные службы, а Мухин остался. И едва шаги соседа стихли на лестнице, как он почувствовал тревожную необходимость что-то предпринять. Потому, недолго размышляя и без особых усилий, вышиб дверь плечом и вошел в квартиру.
В темном коридоре стояла вода, была она и в комнатах. Несмело, ожидая нападения хозяйского пса, Мухин шагнул в леденящую воду. Собаки нигде не было, и он догадался, что вой доносится из ванной комнаты, распахнул дверь, и тут же оцепенел от неожиданности, ужаса и удивления.
Из переполненной доверху раковины шумно стекали ниагарские потоки. А рядом в ванной, как в спасательном корыте, скрючившись, стоял абсолютно голый парень. Его тело, костлявое и бледное, вибрировало мелкой дрожью, точно под напряжением, а из-под светлых, слипшихся от влаги волос, глядели на Мухина огромные, переполненные животным страхом глаза. Увидев чужака, парень издал истошный вопль и принялся биться о стену.
Сережа молча закрыл кран, пошарил в раковине, и вытащил оттуда два чёрных носка. Вода смачно хлюпнула и послушно хлынула в слив.
Парень взвыл с новой силой и заскреб ногтями по кафельной плитке.
— Перестань. Я ваш сосед, — сказал Мухин, снимая с вешалки большое банное полотенце и протягивая дурачку. — На, накройся.
Тот, на секунду замерев, с интересом прислушался к незнакомому голосу, но полотенце брать не стал и, сделав глубокий вдох, заголосил снова, то тихонечко поскуливая, то переходя на страшные, душераздирающие стоны.
В квартире больше никого не оказалось. Хотя он уже ожидал увидеть нечто неприятное.
Тогда-то и вернулся пузан:
— Ну что там? Померла, что ль?
— Нет, — сказал Мухин возвращаясь. — Никто не умер.
— Вот, блин, — фыркнул сосед. — А собака кусается?
— Это не собака, — ответил Мухин. — Это человек.
— Какой такой человек?
— Не знаю. Больной какой-то. Псих, наверное.
— А что случилось-то? — мужик по-прежнему опасливо мялся в проходе.
— Думаю, он постирушку затеял, но потом что-то пошло не так, — пояснил Сережа, стараясь говорить, как можно спокойнее.
Пузан выдержал паузу, с трудом переваривая услышанное, а затем ослепленный новым приступом ярости, невзирая на воду, ломанулся в ванную.
— Подожди! — крикнул Мухин, но сосед уже остервенело вытаскивал визжащего дурачка.
Сначала сосед бил парня, жалкого, голого, извивающегося в холодной воде, но после того, как Серёжа два раза врезал мужику по спине и по затылку, быстро переключился на Мухина, разбил ему нос, губу и больно припечатал о стену.
А потом, сразу же очень быстро, квартира начала заполняться ещё какими-то людьми, должно быть остальными соседями, привлечёнными криками и шумом. Они толпились в коридоре, возмущались, грозились вызвать полицию, громко осуждали пузана, но подступиться к нему боялись. До тех пор, пока не пришла его строгая и громогласная жена и не вытолкала взашей.
Тогда Мухин поднял пострадавшего с пола, стер со лба кровь, накинул на него свой пиджак и, придерживая за плечи, отвел в комнату, на кровать. В первый момент парень попытался сопротивляться, но как-то очень вяло и беспомощно, точно уже и не надеясь выбраться из этой передряги живым. А потом сдался, продолжая лишь поскуливать, жалобно и невыносимо.
Однако когда в кармане мухинского пиджака вдруг весело и беспечно запиликал тот самый злополучный телефон, дурачок резко вздрогнул, притих, и с любопытством прислушался.
— Хочешь? — Мухин осторожно достал мобильник и протянул. Узкая ладошка задрожала, принимая чудесный предмет, и вмиг лицо, ещё секунду назад искаженное ужасом, озарилось детским восторгом. Сережа присел на корточки и молча показал, как листать цветные картинки волшебной музыкальной коробочки. Парень ловко повторил его движения, и уже через секунду позабыл о своей трагедии.
Когда Мухин уходил, одна из женщин сказала, что Татьяна, мама Васи, будет с минуты на минуту, но Сережа не понял, зачем ему знать об этом, и вернулся к себе: вытер потоп, попил чаю, посмотрел телевизор, принял душ. А когда уже около одиннадцати, ему снова позвонили в дверь, то почему-то совсем не удивился. Возможно, оттого что всё это время не переставал думать о происшедшем.
— Здравствуйте.
Мухин иногда встречал в подъезде эту тихую и всегда очень вежливую женщину. Она напоминала ему учительницу из старых кинофильмов. Волосы убраны в пучок, неброские допотопные наряды, во взгляде — терпеливый покой.
— Здравствуйте, — ответил он.
— Меня зовут Татьяна, — сказала она. — Я пришла перед вами извиниться. Мне очень неловко, что так всё получилось. Это, безусловно, моя вина… Но не волнуйтесь, пожалуйста, я компенсирую весь ущерб. Быть может только не сразу, не в этот год. Но обещаю, что…
— У меня всё нормально, — прервал её Мухин, чувствуя неловкость. — Ущерба нет. Не беспокойтесь.
— Ущерба нет? — осторожно переспросила она, желая убедиться, что расслышала правильно. — Вы уверены?
— Абсолютно, — подтвердил Мухин и, неожиданно для себя, улыбнулся. — Главное, что все живы и здоровы.
Женщина как-то замялась, её руки задрожали, а в уголках глаз Мухин заметил проступившие капельки слёз.
— Я вышла всего на пол часика, до дежурной аптеки добежать. Её же теперь в другой микрорайон перенесли, вы знаете? Когда я уходила, он уже спал. Даже подумать не могла, что ему взбредет в голову такое.
— Ваш сын, — сказал Мухин сдержанно, — был очень напуган. Сейчас с ним всё хорошо?
— О, да! — Татьяна тут же воспрянула духом. — Я вам безумно благодарна. Вася мне всё объяснил, рассказал. Вы ему очень понравились. И всё же, случившееся для него стресс. К тому же синяк под глазом и губа распухла. Прежде его никто не бил.
— У меня тоже шишка на затылке, — попытался отшутиться Серёжа.
— Да, чуть не забыла, — вдруг спохватилась она и выудила из кармана халата его телефон. — Большое спасибо. Вася до сих пор думает, что вы спасли его с помощью этой штуки. Он просто никогда не видел мобильных телефонов.
Мухин, немного поколебавшись, взял протянутую трубку.
— Всё в порядке? — спросила она взволнованно, заметив, как внимательно смотрит Мухин на экран. — Вася там ничего не испортил?
— Всё хорошо, — отозвался Серёжа, — трещина уже была.
— Какая трещина? — женщина наклонилась над телефоном, чуть прищурив подслеповатые глаза. — Вот здесь? На экране? Ничего подобного. Это же просто волосок!
Она аккуратно провела большим пальцем по трещине и её не стало.