За речкой простиралось сочное клеверное поле, по обеим сторонам которого тянулся лес. Стройные вершины деревьев устремились вверх, грозя того и гляди проткнуть кружевные облака. Под ними нарезали круги ласточки. Река соблазнительно плескалась на камнях. Спустившись к мосту, Костя собрался уж было зачерпнуть ладонью воду, как заметил, что возле машины возятся два жалкого вида мужичка. Один узкоплечий, тонконогий, с обнаженным торсом, в широких шортах под отвисшим пивным пузом и пластиковой бутылью в руке. Другой, жилистый, черноглазый, тоже почти голый, не считая красного жилета на волосатом теле. Сквозь взлохмаченный ореол волос, даже издали было заметно блестящую лысину.
Каждому около шестидесяти и оба пьяны в стельку. Пузатый долбил босой ногой по колесу:
— Неплохая резина. Возьми себе, на своём катафалке поменяешь.
— Не, — скривился второй, похлопывая Ниву по бамперу.- Лениво.
— Тогда давай её хоть в лес оттащим, пущай до лучших времен постоит.
— Хош, забирай себе. Мне этого хлама не надобно. А то давай её утопим, знатную плотину соорудим?
— Я тебя сам утоплю, — разозлился пузатый. — Только попробуй чё учудить, и так вся вода вон взбаламучена.
Плешивый как-то изловчился и очень прытко для своего возраста взобрался на крышу машины.
— На речке, на речке на том бережочке, — заголосил он сухим, но пронзительным голосом. — Мыла Марусенька белые ноги.
Потом выхватил из рук приятеля наполненную странной желто-белой жидкостью бутыль, сделал хороший глоток и, неуклюже приплясывая, снова затянул:
Мыла Марусенька белые ноги
Белые ноги лазоревы очи
Плыли к Марусеньке серые гуси
Кыш вы летите воды не мутите
Пузатый вернул себе пойло и подхватил:
Воды не мутите свекра не будите
Свекор Марусеньку будет бранити…