Саския злобно посмотрела на останки, но ничего не сказала.
— Я упустил тебя в парке, — продолжал Джек, сузив глаза, чтобы лучше прицелиться, — но сейчас этого не случится.
Саския поместила Гвен прямо перед собой, прикрываясь ею.
— Хочешь поспорить?
— Ха, живой щит? — недовольно воскликнул Джек. — Ничему вас жизнь не учит.
И он нажал на спусковой крючок.
Гвен почувствовала жар от пули, пролетевшей у самого её лица. Она немного обожглась, но почувствовала боль только после того, как услышала глухой стук пули, попавшей в Саскию. Водяную ведьму отбросило назад, но она продолжала держать Гвен за горло, а потом бросила её. Гвен неуклюже приземлилась, будучи не в силах остановить падение, но она осталась довольна тем, что всем своим весом упала на грудь ведьмы. Дыхание Саскии сбилось — Гвен почувствовала порыв холодного зловонного воздуха; Гвен вертелась, вырывалась, но твёрдые пальцы Саскии всё крепче смыкались на её шее, угрожая задушить. Поняв, что не может дышать, Гвен впала в панику и стала бороться с удвоенной силой; перспектива быть удушенной испугала её куда больше, чем зелёный гной, фонтаном бьющий из раны на шее Саскии.
Потом кто-то схватил её за шиворот и стал так яростно оттаскивать в сторону, что Саския чуть не оторвала ей голову. И ткнул старый револьвер прямо в лицо водяной ведьме.
— Я уже говорил, что я хороший стрелок? — спросил Джек. Он нажал на спусковой крючок, стреляя в упор, но пуля вдруг ушла в землю — Саския отбила её, используя Гвен в качестве дубинки. Они обе упали на бетон, но Саския тут же вскочила на ноги, всё ещё держась за Гвен. Джек резко развернулся, поднимая пистолет, но водяная ведьма оказалась проворнее и взлетела.
— Не такой уж и хороший, — прошипела она, сбрасывая Гвен прямо на него.
Гвен задыхалась, пытаясь сделать вдох; она почти ничего не чувствовала, кроме боли в левой руке. Джек катался по земле, пытаясь освободиться, но преимущество было потеряно. Другие ведьмы по сигналу своей предводительницы подбежали ближе, оскалив зубы и обнажив когти. Джек не мог убить их всех, каким бы хорошим стрелком он ни был.
Положение было безвыходным: Гвен стояла на четвереньках, едва дыша; Джек опирался на одно колено рядом с ней, положив руку ей на плечо и подняв пистолет, целясь в приближающихся пришельцев.
— Кто хочет умереть первым? — зло поинтересовался он.
— Какая разница? — ответила Саския. — У тебя всего четыре пули. Нас здесь восемь — и сколько ещё появится завтра или послезавтра? Сто? Тысяча?
— Этого не будет, — сказал ей Джек. — У нас есть противоядие. Есть сыворотка, которая убьёт гомункулов на месте. Мои люди сейчас работают над этим, они передают формулу властям. К утру это средство распространят по всей стране. Все гомункулы умрут.
Саския оскалила свои чёрные клыки.
— Это то, что ты сделал со своим?
— Я выплюнул его на пол и растоптал, — проворчал Джек.
— И никакого милосердия?
— Нет, когда планета под угрозой. Это Торчвуд. Политкорректность — не наш профиль.
— Тогда ты поймёшь, что я не могу отплатить милосердием вам, — улыбнулась Саския. — Как ты говоришь, не тогда, когда планета под угрозой. Вы умрёте, и Земля будет нашей.
— И именно поэтому мы здесь, — сказал Оуэн Харпер.
Он стоял чуть поодаль, а рядом с ним — Йанто. Даже при лунном свете Гвен видела, что оба они выглядят плохо — бледные, измученные, едва не теряющие сознание. В руках у них были автоматы, но, несмотря на то, что они пришли на помощь Джеку и Гвен, она вынуждена была признать, что это не выглядит многообещающе. Оуэн прислонялся к стене, чтобы не упасть, его губы были сжаты в тонкую полоску, и прижимал свой «Heckler & Koch MP5» к животу, словно у него не было сил, чтобы держать его правильно. Йанто — невероятно — был без пиджака, в одной окровавленной рубашке с расстёгнутым воротничком, и сейчас, сжимающий в руках пистолет, он был больше похож на статиста из фильма «Крепкий орешек», чем на безупречного лакея.
— Думаю, мы должны сказать «руки вверх», — заметил Йанто.
— Не слушайте его, — перебил его Оуэн. — Поверьте, я хочу выстрелить.
Двигаясь одновременно, как одно целое, водяные ведьмы закричали и перешли в наступление. Некоторые из них полетели к Оуэну и Йанто, выпустив когти, но реакция не вызвала сомнений: MP5 взревел, и ведьмы разлетелись в клочки, распыляя тёмную кровь в ночь.
А потом началась полнейшая путаница: Гвен, отползая, смутно осознала, что Джек движется в противоположную сторону. Водяные ведьмы визжали и шипели, автоматы разражались частыми очередями выстрелов. Один раз оглянувшись, Гвен увидела, как Оуэн остановился возле упавшей ведьмы, нацелил MP5 в её голову и выстрелил. От этого выстрела голова лопнула, словно упавшая на землю дыня, и Оуэн с мрачным видом пошёл дальше.
Йанто стоял на одном колене, подняв автомат к плечу, чтобы удобнее было целиться. Он тоже стрелял короткими сокрушительными очередями, убивая водяных ведьм на месте. Одна, стоявшая ближе всех к Гвен, отлетела назад под градом выстрелов. Она упала на землю, как груда водорослей и мха, и поползла вдоль тротуара, оставляя за собой следы травы и зелёной слизи и скуля, однако она всё ещё была вполне жива.
Гвен услышала голос Тошико:
— Гвен, ты слышишь меня?
— Да, я здесь.
— Слава Богу, ты в порядке. Я проверяю записи с камер видеонаблюдения — Саския направляется к причалу.
Гвен обернулась, не обращая внимания на лежащую на земле рядом с ней раненую ведьму, и сквозь дым от стрельбы, заполнивший Роальд Даль Пласс, увидела, как Саския исчезает в темноте у залива, а вслед за ней бежит высокий человек в шинели.