Глава 1
Мали зашла в свой дом, поднялась на нужный этаж, открыла дверь квартиры и тут же закрыла ее на ключ. На ходу скидывая с себя одежду, направилась в душ. Пустила горячую воду и ступила под струю. Старалась смыть с себя всю грязь, накопленную в последние годы, не жалея кожу, местами царапая ее. Вместе с пеной с нее стекал и груз, готовый раздавить ее по полной. Она не знала, зачем дальше жить? Для чего? Выключила воду, вышла из душа, обернувшись полотенцем, собрала волосы. Провела по запотевшему стеклу зеркала рукой, взгляд остановился на кисти. Шрам вздулся так, будто был совсем свежим. Вспомнила аргумент, который привела тогда в свою защиту:
«Я правша, и соответственно, если бы захотела резать себе вены, я сделала бы это правой рукой. То есть ранила бы я левую руку. Но порезала я как раз таки правую! Поэтому, успокойтесь уже и услышьте меня – это был несчастный случай».
Мысли заработали в бешеном ритме, ей показалось она нашла выход. Вытягивая ящики один за другим, она искала лезвие или бритву, но ни того, ни другого не нашла. Разозлившись распахнула дверь и направилась в кухню. Когда она уже держала в уверенной руке кухонный нож, в коридоре раздался звонок во входную дверь. Развернулась и напрочь забыла, что не одета и обернута лишь в одно полотенце, пошла открывать дверь.
Замок негромко щелкнул и открылась дверь. Он увидел ее, стоявшую в полотенце, с мокрыми волосами и ножом в руке. Испугавшись, что что-то случилось, без приглашения сделал шаг к ней и схватил за плечи.
- Что случилось? Зачем тебе нож?
Она молчала, зная, что ее правда его искалечит.
Она не хотела жить.
Она не достойна жизни.
Она убийца.
Ибрагим отнял у нее нож, отбросил на прихожую, и обнял ее.
- Моя девочка, ты моя жизнь, - протестовал он ей вслух, на все не высказанные доводы. – Без тебя я никто, слышишь? Если ты сделаешь это, я умру вместе с тобой, мне незачем жить. Я люблю тебя, Мелкая…
- Ибрагим, - вдохнула она воздух, вместе со звуком его имени.
Вцепившись в него, как никогда прежде, осознала – он только что спас ей жизнь.
- Все не так, ты не правильно понял… - гладила его затылок, пропуская сквозь пальцы густые, короткие волосы.
Чувствовала его руки на своей талии, дыхание холодное в волосах.
- Тогда зачем тебе нужен был нож? – спросил он, не выпуская ее из рук.
- Я была на кухне, проголодалась. Хотела порезать хлеб. Ты мне веришь?
Впервые в жизни Мали лгала ему, но никогда прежде так не хотела, чтобы Ибрагим ей поверил. Он отстранился немного, заглянул в глаза.
- Верю, - тихо ответил он. – Ты замерзнешь, холодно здесь. Иди, оденься, если не хочешь заболеть.
И он убрал руки с талии, отпуская ее. Мали показалось, что она не может дышать. Осознание того, что сейчас произошло постепенно врезалось в ее мозг:
Она стояла перед ним почти голая (простите, но полотенце - не одежда), с мокрой головой, босыми ногами, а минуту назад еще и обнимала. Нервный шажок назад, затем еще один, отдаляли ее от него. Развернувшись, девушка юркнула в свою комнату, хлопнув за собой дверью. Прислонилась спиной к двери, за ней послышались шаги. Ибрагим пошел на кухню.
- Боже, о чем он говорит… - вырвалось у нее.
«Без тебя я никто, слышишь? Если ты сделаешь это, я умру вместе с тобой, мне незачем жить. Я люблю тебя, Мелкая…» - так он сказал.
- Глупости, этого не может быть!
Наспех высушила волосы феном, оставила так, не собрав. Достала из шкафа велюровое платье, а ноги утонули в домашних тапочках типа угги.
Открыла дверь, прислушалась, он вроде еще на кухне. Подошла ближе, услышала как он мешает в кружке чай. Он сразу ее заметил, стал наливать в кружку заваренный для двоих зеленый чай.
- Присоединяйся, - и придвинул ближе к ней все съедобное, что нашел в холодильнике.- Это все, что я нашел. Завтра сходим за продуктами, - непринужденно продолжал он. – После, можно будет заехать к родителям…
- Бараш, - прервала его Мали, - я ничего не хочу.
Он не понимая ее, смотрел, ожидая пояснений.
- Мне ничего не нужно. Я не могу есть, организм не принимает тяжелую пищу. Врач вообще сказала, чтоб пару дней на молочных продуктах посидела. Поэтому, мы никуда не пойдем.
Он внимательно изучал ее, пока девушка без всякого аппетита вертела в руках стакан с теплой жидкостью.
- Это ведь отговорки, - он даже не спрашивал, был уверен в своих словах.
- Бараш, не надо, пожалуйста.
- Ты до сих пор винишь себя во всем, и теперь решила морить себя голодом, а эти четыре стены станут твоей персональной тюрьмой? – он разозлился, сам не понимая почему, - До каких пор это будет продолжаться, Мелкая?
- Не называй меня так! – она закрыла уши руками, защищаясь от воспоминаний. – Не смей, не так. Только не так. Как угодно, только не так!