Щеки девушки зарозовели. Всё еще изредка кашляя, она задышала гораздо ровней и спокойней. Брок понял, что жизни дочери ничего более не угрожает и с облегчением потерял сознание сам.
Очнулся он оттого, что кто-то хлестал его по щекам.
– Одну минуточку, – попытался отмахнуться Брок. – Загляните через час! – Но тут он вспомнил всё и подпрыгнул. То есть, он думал, что подпрыгнул – на самом же деле он едва дернулся, лежа на сыром песке.
– Па-а-апаааа!.. – рыдала рядом Сашенька.
– Что, доченька? – севшим голосом спросил Брок.
– Ты жи-и-иив?..
– Вроде бы… Видишь ли, я не могу утверждать наверняка, поскольку мне неизвестно нынешнее положение вещей в принципе. Если у меня продолжается галлюцинация, вызванная отравлением газом в земном лесу, то я скорее жив, чем мертв, хотя и нахожусь в бессознательном, так сказать, состоянии. Если же…
– Уф-ф-ффф! – облегченно выдохнула Саша. – Раз чушь несешь – значит, жив-здоров!.. А где остальные?..
Брок помрачнел и опустил голову.
– Что? – вскинулась Сашенька. – Говори сейчас же! Они живы?!..
– Петрович – нет, – выдохнул сыщик. – Горыныч – тоже… Костю я не видел…
Сашенька зарыдала.
– Константин Петрович спас меня!.. Он жертвовал сыном, но спасал нас обоих! Вместо того, чтобы бросить меня и спасать только Костю!.. А ты!.. Ты бросил меня, когда я тонула, когда я звала тебя на помощь!.. – Саша закрыла лицо руками и резко отвернулась. Ее худенькие плечи безостановочно запрыгали.
Брок виновато положил на них руки:
– Но я не понял, что ты тонешь и зовешь на помощь. Ты орала, как обычно…
– Ах вот как?! – от нахлынувшей обиды девушка даже перестала плакать. Она вскочила на ноги и побежала вдоль берега реки.
Брок горестно покачал головой, медленно поднялся и побрел вслед за дочерью.
Сыщик увидел, что Сашенька резко остановилась и смотрит на реку. Даже издалека было видно, как она напугана. Брок побежал. Он уже догадывался, что увидела в реке дочь.
Его предвиденье сбылось – возле самого берега покачивалось в воде тело Константина Петровича. Не говоря Саше ни слова, Брок залез в реку и вытянул труп на берег.
Сашенькино лицо было бледным, но девушка держалась на удивление спокойно.
– Надо найти Костю, – сухо бросила она. Сыщик молча кивнул и пошел вперед, всматриваясь в водную гладь.
Долго идти не пришлось – тело мальчика зацепилось курткой за корягу метрах в пяти от берега. Течение развевало его русые волосы, мертвые глаза с укоризной смотрели в синее небо – такое жизнерадостно-яркое здесь…
Брок, не раздеваясь, зашел в воду и поплыл. Ему не сразу удалось отцепить Костину ветровку – казалось, что река не хочет отдавать желанную добычу. Разозлившись, сыщик дернул плотную ткань что есть силы, и та, злобно треснув, подалась.
Мальчика положили рядом с отцом.
– Может… – глухо начала Сашенька, но Брок помотал головой:
– Поздно!..
– А дракон?.. Он точно умер? – спросила Саша.
– Пойдем, посмотрим.
…Змей Горыныч лежал так же, как и видел его в последний раз земной коллега. Тело покоилось в воде, на отмели, а на берегу лежала лишь средняя голова. Глаза ее были закрыты.
– Папа, он вроде бы шевелится!.. – прошептала Саша.
– Да нет, это течением его…
– Вон, лапа дрогнула!
– Перестань… – скорбно поморщился Брок.
– Он же такой большой, – не унималась Сашенька. – И сердце у него большое. А может, их у него тоже три! Вдруг он всё-таки жив?.. Вдруг мы его еще можем спасти?!
– Как? Искусственное дыхание сделаем?
– А что!.. – бросилась девушка к голове дракона, присела на колени, склонилась было ко рту Горыныча, но тут же отпрянула.
– Ты чего? – удивился сыщик. – Брезгуешь?
– А вдруг он задышит?..
– Разве мы не этого хотим?
– Да, но… Что станет тогда со мной?..
– Что?
– Ну-у… не знаю… Шашлык. Котлета по-киевски. Курица-гриль. Цыпленок табака…
У Брока потекли слюнки. Он только сейчас понял, до чего ж голоден! Аж колени затряслись. Сыщик шумно сглотнул.