С трудом Изабелла заставила себя распаковывать остальные вещи. Книги, лежавшие на столе, манили и притягивали ее. Ей страстно хотелось открыть хотя бы одну из них и погрузиться в сладостный волшебный мир.
Даже новые впечатления от пребывания на корабле не уменьшили желания скорее узнать, что таят в себе эти книги.
Прибравшись в каюте, Изабелла накинула на плечи теплый дорожный плащ с капюшоном и вышла на палубу. Они направлялись в открытое море, но земля еще не исчезла из виду.
День был холодным и серым, потемневшее небо предвещало либо дождь, либо снег. Изабелла увидела, как волны ударяют о борт корабля и рассыпаются брызгами, и у нее перехватило дыхание.
Ее ждут неведомые приключения. Она отправляется в чужие страны. Ей предстоит увидеть Сингапур.
Но только ли в этом была причина ее волнения?
Она знала ответ, хотя боялась признаться в этом. Но какой был смысл лгать самой себе?
Она хотела снова увидеть Максимус Керби. Больше всего на свете ей хотелось встретиться с ним!
Едва они вышли в Английский канал, как начало штормить. Когда корабль повернул на юг и пошел вдоль побережья Франции, погода совсем испортилась, море разыгралось не на шутку.
Джессика , сильно мучившаяся от морской болезни, была крайне напугана.
— Я уверена, что корабль затонет! Mы все… пойдем ко дну! — причитала она.
Трое суток Изабелла почти не отходила от нее, пока не вмешался судовой врач.
— Дальше так не может продолжаться, мисс Хайд, — сказал он Изабелла . — Я попрошу кого-нибудь помочь вам ухаживать за леди Легацией, не то у меня на руках окажутся не один, а два пациента.
— Но я прекрасно справляюсь, доктор Джонсон, — запротестовала Изабелла.
— Сколько вы спали прошлой ночью? — спросил он.
Изабелла ничего не ответила, и он заключил:
— Я не намерен спорить с вами, мисс Хайд. Я уже поговорил с сестрой Терезой, и она с радостью согласилась помочь вам. Мы все очень хорошо ее знаем. Она замечательная женщина и очень известна и почитаема в той части света, куда вы направляетесь.
— Она сиделка? — спросила Изабелла.
— Она миссионер, — ответил доктор Джонсон. — Не знаю, насколько успешно она обращает аборигенов в христианство, но она оказывает им неоценимую медицинскую помощь. Она превосходная сиделка и в случае необходимости не уступит любому врачу.
Когда Изабелла увидела сестру Терезу, то поняла, что у нее нет оснований усомниться в словах доктора Джонсона. Сестре Терезе было уже за сорок, и ее спокойствие и уверенность в себе вызывали доверие, где бы она ни появилась.
Ее черная монашеская одежда и белый накрахмаленный апостольник внушали бы благоговейный трепет, если бы не лукавая улыбка и яркие, лучистые глаза.
— Доктор сказал мне, что вам тяжело приходится с леди Джессика — сказала она Изабелла — Позвольте мне помочь вам ухаживать за ней. Я привыкла к этому.
— Вы так добры, — ответила Изабелла. — Но леди Джессика очень плохо сходится новыми людьми.
— Она быстро привыкнет ко мне, — спокойно заверила ее сестра Тереза.
К изумлению Изабелла , так оно и случилось.
Джессика почти сразу же прониклась расположением к сестре Терезе. Изаьелла с огромным облегчением наблюдала, как Джессика выполняет все ее указания и готова беспрекословно подчиняться ей во всем.
К большой радости Изабеллы у нее теперь освободилось время не только для сна, но и для чтения.
Из-за сильной качки было невозможно выходить на прогулку, и хотя Изабелла заставляла себя хотя бы дважды в день подниматься на палубу, ее вполне устраивало лежать, уютно устроившись с книгой на диванчике в их гостиной.
Когда они миновали Бискайский залив и вошли в спокойные воды Средиземного моря, было уже ясно, что Джессика вполне счастлива в обществе сестры Терезы. Она даже с удовольствием слушала, когда сестра Тереза читала ей, чего никак не могла добиться Изабелла
— Я так признательна вам, доктор Джонсон, — сказала Изабелла этому веселому, добродушному человеку, который, как она уже успела выяснить, был известной личностью в пароходной компании.
— Я еще ни разу не видел, чтобы сестре Терезе не удалось пробудить в пациенте волю к жизни или заставить капризного ребенка хорошо есть, — ответил доктор Джонсон. — Кстати, это мне напомнило, мисс Хайд, что у вас теперь нет оснований не спускаться к обеду в столовую.
Изабелла почувствовала себя неловко.
— Я предпочитаю есть у себя в каюте, доктор, — ответила она, удивляясь про себя, что у доктора не хватает такта понять, как ей неприятно, когда на нее таращат глаза.