— Понял. Но я не понял, как она возникла.
— В смысле?
— Для такого воздействия нужен кто-то очень сильный. Настолько сильный, что он просто не мог выбрать эту заправку местом жительства, ему там… воздуха не хватает. — Мужчина подул на второй палец и, наложив стерильную салфетку, аккуратно закрепил её пластырем. Смотрелись почти аккуратно. Хорошо, рука левая. — Значит, он появился вслед за нами. Но как нашёл?
— Я Илью видела. Это мог быть он? — нахмурилась я.
— Это единственное объяснение.
— Но?..
— Но мне казалось, подменыши не обладают такими силами. Они… слишком материальны. Кое-какие способности у них есть, отличающие от обычных людей. Они не годятся в пищу другим шунтам, но они слишком крепко привязаны к человеческому телу и тем ограничены. Поехали.
— Умойся хотя бы! — предложила я. — Щиплет же…
Он не стал возражать, и ещё на несколько минут мы на пустыре задержались. Я держала ручку колонки, пока Кощей, отфыркиваясь, полоскался под мощной струёй, и наблюдала попеременно за ним и за осматривающимся на местности Василием, которого мужчина, видимо, выпустил из переноски ещё в начале моей истерики. Кот выглядел бодрым и довольным, охотился на кого-то в траве. На диво крепкая психика.
— Кощей, а что я могу как оператор? Могу я как-то обезопасить нашу дорогу?.. — спросила, когда мужчина умылся и кивком разрешил отпустить ручку.
— В теории, — он пожал плечами. — Но я не знаю, как много времени тебе понадобиться, чтобы освоиться, а нам нужно ехать. Об этом всём лучше как можно скорее сообщить специалистам.
— Что ж, чуда не случилось. И… ты, это… извини за истерику. И спасибо… — я неопределённо взмахнула рукой, имея в виду и заклеенные пальцы, и терпение, и моральную поддержку.
— Шутишь? Ты ещё долго продержалась. — Мне достался совершенно серьёзный оценивающий взгляд. — Поехали.
Мы отловили кота и погрузились.
Я всё так же плохо понимала своего спутника и его характер, да и скупая мимика добавляла трудностей, но сейчас готова была поручиться: он встревожен. Беспокойство передалось и мне. Сложно не подхватить его, если волнуется тот, кто гораздо больше понимает в происходящем!
А Илья… может, показалось и там был не он? Не могу поверить. Да, он оказался не самым приятным человеком, да, врал и скрывал, но… убийство случайных людей? И ради чего?!
Так я и продолжила путь — в метаниях и тревоге. Думала про Илью, переживала о родителях, пыталась осмыслить всё рассказанное Кощеем и предположить свои будущие возможности, порой отвлекалась на боль в пальцах, когда она вдруг начинала пульсировать сильнее — то ли сама по себе, то ли я неловко двигала рукой.
Когда завернули на очередную заправку, меня затрясло, и по сторонам я вертелась, вглядываясь во все предположительно электрические устройства до рези в глазах. Снимать шлем, конечно, не стала. Кощей тоже выглядел напряжённым и ограничился тем, что стащил одну перчатку, чтобы оплатить бензин, и тоже вертел головой по сторонам.
К счастью, обошлось, с заправки выехали без происшествий. Но к тому моменту, как мотоцикл свернул с трассы на узкую местечковую дорожку, давая понять, что путь подходит к концу, я устала так, словно всё это время крутила педали. Не знаю, повлияли непривычный транспорт, нервное напряжение или вынужденное безделье, но этот день показался ещё более длинным, чем вчерашний.
Посёлок выглядел очень солидно и уютно. Не пафосное место с огромными коттеджами размером с хорошую усадьбу, но и не садовое товарищество с лёгкими летними домиками. На въезде имелся шлагбаум, но поднятый, а охранник не выглянул из будки, хотя мы проехали мимо малым ходом. Хорошие, крепкие, солидные дачи: посвежее — из кирпича, постарше — деревянные, много старых деревьев, широкие тенистые улицы, невысокие заборы и палисадники. Взгляд отдыхал, я даже немного повеселела.
Нужный дом оказался из старых. С изящными резными наличниками, он стоял в глубине аккуратного сада. Ажурный кованый забор, любовно выкрашенный в светло-зелёный цвет, скорее украшал пейзаж, чем что-то отгораживал. За забором стояла ухоженная пятидверная «Нива».
Кощей припарковался перед воротами и скомандовал мне слезать. Поднялся сам, стянул перчатки и шлем, пристроил их на сиденье, задумчиво огляделся, расстегнул куртку. Нажал на звонок, имевшийся рядом с калиткой, — и мы оба обернулись на шелест колёс по асфальту.
Я от неожиданности охнула и едва не выронила шлем, бездумно шарахнулась, не зная, куда бежать. Кощей же решительно выдвинулся вперёд, закрывая собой.