Я отгоняю лишние мысли и стараюсь изобразить на лице непринужденную улыбку.
— Ключи должны быть в гараже, — говорит свекровь, спускаясь со ступенек. — У нас там ключница на стене висит.
Она протягивает ладонь и мягко касается моего плеча.
— Я не разбудила вас?
— Нет, все хорошо, — она отмахивается. — У вас с Лешей как дела? Не собираетесь к нам? А то давно не приезжали.
— Как-нибудь заедем, у него сейчас работы много, — я ускоряю шаг, напоминая, что опаздываю. — Меня такси ждет, я не стала машину отпускать.
— Конечно-конечно.
Свекровь входит в подсобку и направляется к серому шкафчику.
— Я только хотела одну вещь, Алечка, уточнить, — она вдруг понижает голос.
— Где ты была позавчера ночью?
Ох.
Из легких вырывается весь воздух разом. Я пытаюсь справиться со своим лицом, на котором хочет отобразиться шок во всей красе. А Анна Сергеевна испытующе смотрит. Она сжимает связку ключей в руке и ждет моего ответа. Я вспоминаю, что Леша в пылу ссоры сказал мне, что всех обзвонил, когда искал меня. Это ужасно, но ему хватило ума даже позвонить своей маме! О чем он думал, господи?!
— А Леша не сказал вам? — я стараюсь не отводить глаза, чтобы не выглядеть пойманной врасплох.
— Сказал.
Она кивает.
Это проверка? Зачем она спрашивает меня, если Леша уже объяснил ей ситуацию?
Я хмурюсь, а потом тяну ладонь и подхватываю брелок на связке.
— Я правда тороплюсь, Анна Сергеевна. Мне уже пора.
Я дергаю ключи и ухожу, попутно бросив “до свидания”.
— Ты мне всегда нравилась, Аля, — бросает свекровь мне в спину. — Не заставляй менять о тебе мнение.
Звучит скверно. Я не нахожу, что ответить, и поэтому лишь киваю. Быстрым шагом возвращаюсь в машину подруги, которая ждет у ворот. Мы сразу же направляемся в нашу с Лешей квартиру пока мой запал не пропал. Надо покончить с этим побыстрее. Я откидываюсь на спинку сиденья и прикрываю глаза. В голову так и лезут вопросы, что Леша сказал своей маме насчет той ночи и что она успела себе нафантазировать.
Я заставляю себя переключиться на другие дела. Выхожу из машины, когда мы приезжаем в наш двор, и иду к дому. В голове прокручиваю список вещей, которые надо сейчас быстро собрать и взять с собой. Я смотрю на часы, прикидывая, что Леша давно должен быть в офисе, но нервы все равно шалят. Только бы не столкнуться с ним.
Замки звонко щелкают. Я толкаю входную дверь и захожу внутрь, сразу замираю и прислушиваюсь к звукам. Вроде бы тихо. Тогда я смелею и переступаю порог. Делаю шаг и слышу, как что-то трещит под подошвой туфли.
Ох.
Понятно.
Под ногами оказывает треснутый чехол от моего сотового. Сам телефон валяется чуть дальше. Он разбит и выглядит так, что становится ясно, что его хорошенько приложили об стену. Ремонту он точно не подлежит, да и любовнице теперь никак не передарить. Я переступаю через сотовый, на который Леша выместил злобу, и иду дальше.
Он вчера явно был не в настроении. Моя любимая чашка разлетелась на осколки посреди гостиной, на светлом ворсе ковра уродливое пятно от кофе. Журнальный столик перевернут, стопки журналов слетели на пол. Я стараюсь не думать о том, что здесь происходило, не жалеть Лешу, не жалеть себя.
Я нахожу сумку и закидываю в нее все вещи из своего списка. Документы, драгоценности, одежду на первое время.
Что еще?
Ах, да, мой планшет! По нему можно восстановить данные, которые были в телефоне.
Я тороплюсь, чтобы провести как можно меньше времени в квартире, но на обратном пути все же торможу. Давление в груди нарастает, глупое сердечко трепещет, болит.
Я оглядываюсь уже у двери. Так странно. Даже дико. Вот у меня была семья, дом… Я выбирала всю мебель для этой квартиры, советовалась со знакомой-дизайнером, ездила на другой конец города, чтобы заказать светильники, которые она хвалила. Я тогда даже подумать не могла, что все сложится вот так. Что мне придется, как воровке, выманивать ключи и красться внутрь собстенного дома тайком.
Я закрываю за собой дверь и возвращаюсь к Маринке. В глазах стоят слезы. Сдержаться сложно. Вся моя жизнь пошла по наклонной. Оглядываясь назад, я понимаю, что ни разу не смогла бы предвидеть такого конца нашим с Лешей отношениям. Он изменил, а потом я поддалась дикой мужской энергетике и поступила не лучше, пока искала утешение в чужих руках.