И еще я подумал: а что этот человек, пушкинский двойник, испытывал, когда изменили надпись на памятнике Тверского бульвара? Вероятно, это было для него некоторым праздником. Может быть, жена — если еще жива — его поздравляла, а вечером они, после чаю, читали вслух:
Конечно — мысли праздные. Но не всегда же думать о серьезных делах.
МАРИНАД
— Я извиняюсь, гражданин…
Мне стало сразу грустно. Три красноармейца, человек в черной коже и гудок автомобиля у подъезда. Ясно. Все же я попробовал сделать шаг вперед.
— Гражданин, я фактически прошу вас остановиться.
Пришлось фактически остановиться. Менее чем в четверть секунды припомнил, что у меня в карманах, чье письмо осталось на столе… Не забыть взять с собой подушку и сунуть в башмак огрызок карандаша… Известить Союз Писателей… Помнить, что все это делается для счастья потомства, в интересах социальной справедливости и гражданской свободы… Перед увозом закусить, так как до завтра бурды не дадут…
— Пожалуйте с нами в эту квартиру.
— Я живу выше.
— Не имеет значения, гражданин. Ваше присутствие необходимо при вскрытии.
Волосы зашевелились. Дело выходит хуже обычного. Еще четверть секунды на воспоминания о том, кого я мог убить и чей труп будут вскрывать. Но все же уголовное дело лучше политического.
— Вы, гражданин, не преддомком?
— Нет, я просто жилец.
— Не имеет значения. Можно и так. Потрудитесь удостовериться, что печати целы.
На двери квартиры, этажом ниже моей, уже с месяц висят печати. Жил здесь врач, но куда то исчез; говорят — убежал, опасаясь ареста. Квартиру его опечатали, позабыв потушить электричество. Домовой Комитет ходатайствовал о временном снятии печатей на предмет поворота выключателя, но совдеп не разрешил. Так и светились окна всю ночь.
Отлегло от души: вскрывают не труп, а квартиру. А я не преступник, а свидетель. Приободрился, повеселел, осмотрел печати:
— Да, все в порядке.
— Фактически удостоверились, гражданин? Во избежание в будущем нареканий на власть.
— Фактически.
— А-атлично. Петь, ломай печати к чертовой матери!
Петь, красноармеец, сломал печати. Ключа не было, но шоффер дал ломик, вроде фомки, и показал, как делается.
— Дверь, гражданин, заперта, по какой причине отворяем при помощи орудий производства.
— Можно бы ключ в Домкоме попросить.
— Времени, гражданин мало, не до ключа.
— Вы там электричество потушить хотите?
— Об электричестве ордера нет, хотя, конечно, потушим, если что горит. Мы же на предмет реквизиции.
Петь, очень добродушный красноармеец, пояснил:
— У нас насчет небели мандат, для домашнего театра. Цельный список имеем. Вот товарищ комиссар нам выдаст. А вы, значит, за понятого.
Вошли в квартиру. Обстановка очень хорошая. Столовая карельской березы, гостиная со всякими пуфами и интимными уголками. Кабинет серьезный, деловой. Шкап с медицинскими книгами, другой с инструментами, третий заперт на ключ. На стенах недурные картины, оригиналы скромных художников.
— Ну, Петь, забирай, что надо. Где список ваш? Вы, гражданин, извольте удостовериться, что все по списку. Номер первый: четыре картины. Забирай, Петь, и выносите, времени у нас мало.
— А какие брать то? Вон их сколько.
Красноармеец постарше предложил:
— Бери, которые побольше и повиднее.
Но Петь колебался.
— Вы, гражданин, не посоветуете нам, которые брать?
— А вам для чего картины?
— Все для театра. Только я вот не помню, на какой нам лях картины.
Мы обошли комнаты. В спальне и в прихожей висели нелепые полотна в золоченых рамах. Я посоветовал остановиться на них: и ярко, и здорово.
Отобрали три, а четвертую Петь облюбовал в кабинете. Сняли со стены.
— Ну, теперь тащи их на машину. Следующий номер: стол столовый один.
— Нам бы взять тот, писчебумажный, из кабинета.
— Сказано — столовый, значит, этот и бери. Тот для учреждения потребуется.
— Этот то жалко брать, он от цельной обстановки; что ж ее разрушать.
— Есть что жалеть, буржуазную мебель. Бери, что по списку указано. Того стола я фактически не могу позволить. Вот, пускай, гражданин, сам убедится.
— А нам первое дело занавески нужны.
— Занавески? Тут занавески не показаны в списке.
— Как же не показаны. Вот, пусть гражданин-понятой проверит.
Я взял список, читаю:
«Четыре гардины, стол для столовой один»…
Объясняю: