Она вылетела из берлоги, громко хлопнув дверью. Хук правой мне, и я в нокауте. Звенело в ушах с минуту.
Мириам нахмурилась так, что казалось, над ней сейчас появится грозовая туча. Чонёль хотел что-то сказать, даже руку театрально приподнял, но передумал и рванул за Корнелией под чавканья Наби, который открыл новую банку с арахисовым маслом. Лейн был слишком занят тем, что отползал в тёмный угол, и пропажа любимых лакомств его волновала меньше всего, иначе по берлоге уже давно метался бы его истерический вопль.
– У тебя чего случилось? – спросил Наби, обсасывая палец.
– Встречался с доктором, – обрадовался я, что хоть один-то да и поинтересовался. – Он хочет рассказать про Темынь. Зовёт всех в святилище.
– Круто.
С кем говорю? Он ведь понятия не имеет, о чём я.
– Да? – Мириам с помощью рук перебралась из коляски на кровать. – Надеешься, что у нас получится победить это чудовище?
Врать не хотелось, а мой ответ не поднял бы боевого духа, поэтому я молча вернулся к борьбе за банку с арахисовым маслом. На секунду в глазах потемнело. Душа провалилась в пятки. Я был перепуган, понятия не имел, почему. Зато отчётливо увидел, как белеют волосы на голове попрошайки. Совсем немного, при следующем взгляде не особо и видно, но когда наблюдаешь сам процесс, кажется, что с волшебством сталкиваешься.
– Корнелия права, – заявил я, сторонясь воришки. – Лейна нужно проверить. Если он умеет то, что мы предполагаем, нам это на руку.
– Он не хочет, – не сдавалась Мириам. – Это ведь его дело, использовать свои умения или нет.
– Думаю, пока он не может решать такие вопросы в одиночку. – Мириам категорично замотала головой, хотела поспорить, но я не дал ей себя перебить. – И вообще, мы наверняка сумеем ему помочь, если разберёмся, – я проглотил одну из булок, оставленных Чонёлем на столе. Послевкусие от непрожёванной начинки всё равно осталось, да ещё и напомнило о гостинце, который Амелия недавно приносила. Хотя не чувствовалось чрезмерной приторности, меня затошнило. Не от вкуса, скорее от мысли о нём. Я подавился, но продолжил, откашлявшись: – Мы же можем часть дара передавать друг другу, – раз мы начали этот разговор, не мешало бы обсудить то, как мы друг на друга влияем. – Через касание. Что если у нас получится поддерживать его, пока он не начнёт справляться? Помочь ему переносить бесконечные наплывы знаний? Разве ему самому не лучше от этого будет?
– На себе пробуй! – пробурчала Мириам. – Если он вам ответить не в состоянии, значит над ним издеваться можно?
– Попробую, если это убедит. Только нужен доброволец. Тот, кто заберёт сколько-нибудь моего слуха.
– Не я, – сделала она крест руками.
Я покинул душную комнату и немного прогулялся. Затем ещё чуточку. В итоге решил – была не была, и побрёл к святилищу. По пути испинал до боли в пальцах несколько камней.
Доктор Сандерс не обманул. Когда я заглянул в зал, он что-то переписывал из книги в блокнот. Вокруг вились руки, но не касались его, как делали в своё время с Чонёлем. Песня лилась со страниц с такой очаровательностью, что я на мгновение забыл, зачем пришёл.
– И где же твои друзья? – заметил меня доктор Сандерс.
– Ну как сказать… – я сел на нижние ступеньки алтаря. – Может, вы просто расскажите? Чего вам бояться? Не за вами же он идёт.
– Вот так дела! Не думаю, что стоит, – старик глянул на меня с виноватой усмешкой и вернулся к книге. – Рановато вам. Я что-то размечтался. Что могут дети против… Как вы его там назвали? Темынь? Ему бы понравилось.
– Вы знаете Темынь лично? – удивился я. Доктор помрачнел. – Вы поэтому ничего не хотите говорить? Придумываете нелепые отговорки? Вы дружите с демоном? – я вскочил.
– Конечно, нет.
Я сел обратно, но глаз с него не сводил.
– Поодиночке вам его не победить, – доктор Сандерс перевернул страницу, и песня изменилась. – Важно, чтобы ты и твои друзья понимали, что значит его появление и чем оно может обернуться, не для вас одних, кстати. Хочу убедиться воочию, потому и прошу прийти ко мне.