– Ты там учудил, конечно, – Корнелия похлопала меня по ноге, то ли хваля, то ли ругая. – Я так разозлилась! Подумала, ты мой голос украл, – она выпучила глаза. – Такой тишины я никогда не слышала! Она проникала в трещины на земле, которые послала Топтоножка – Чонёль придумал! – хихикнула она, – и остановила их. Заполнила пустоту между ними. Словно… я не знаю… А ты неплох! Я считала, что твой дар бесполезен, а с ним можно повеселиться! В парке теперь звуковая дыра. Интересно, долго ли продержится?
– Когда пойдём туда, тогда и проверим, – Мириам деловито катнула колёса кресла. – Но это было нечто! Серьёзно! Правда, я от ужаса чуть с ума не сошла. Думала, больше никогда не смогу слышать и говорить.
– Хватит издеваться, – не поверил я.
– Возможно, это как раз одно из твоих умений, которое удалось усыпить, – напомнила Корнелия о моей нелюбви к острому слуху. – Она бы тебе сильно помогла. Как раз бы уравновесила излишнюю чувствительность. Вот и пример того, как тяжело живётся глупцам!
Я пролежал в кровати больше дня, но из разговоров ребят знал, что песчаную бурю не остановили, и она с завидной скоростью окружала город.
Когда мне стало лучше и я потерял свой статус больного, то в качестве разминки решил пройтись до святилища. Доктор Сандерс неизменно корпел над книгой, а Анна сидела у его ног на ступеньках и скучающе пялилась на белые стены. Увидев меня, она вскочила и потянула дедушку за рукав. Доктор отвлёкся, глянул из-за очков, кивнул в знак приветствия и уткнулся в записи.
– Можно я пойду с ним? – прокричала на весь зал Анна, получила разрешение и метнулась ко мне. Я не собирался на прогулки по городу – устал, пока до сюда-то дотащился, – но она была счастлива тому, что выберется на свежий воздух, и я не стал отказываться.
Мы побродили по аллее, но до места, где повздорили Корнелия и Мириам, не дотянули. Хотя и не верилось в рассказанное ребятами, я надеялся вернуться туда в одиночестве или с кем-то сведущим, уж точно не с болтушкой Анной.
– Чуть не умерла со скуки! – пожаловалась она. – Кроме тебя никого в Измене не знаю, а деда больше не позволяет мне ходить одной из-за слухов, которые разлетелись по городу, – она огляделась, боясь, что нас могут услышать. Это, конечно, навряд ли. Никто нормальный не станет разгуливать по аллее, вроде этой, без видимой на то причины. Анна, ясно дело, искала себе приключений, а я, сказать к стыду, ей в этом потакал. – В Измену пробралась сильная нечисть. В одиночку лучше никуда не ходить.
– Как же у неё это получилось? – от волнения вопрос прозвучал громче, чем следовало. – Нежить? Здесь?
– Да глупости! – заметила она, как меня затрясло. – Устал? Может, голоден? Пошли перекусим. Отдохнёшь. Тебе ведь было плохо, а я тебя повсюду таскаю… – она потянула меня за собой, и я нехотя зашагал следом.
«Так когда бывает затишье? Не скажешь?»
Мелисса подошла к столику.
Когда мы пришли?
За спиной нависла тишина, и я обернулся. Люди болтали, ставили чашки, ударяли столовыми приборами по тарелкам, захватывая еду, но их будто не было. Ни звука, подтверждающего их существование.
«Скажи им! – приказал мой голос. Он звенел в голове, выливался через глаза и нос, царапая их, будто стеклянная крошка. – Скажи им!»
– Что? – вскочил я со стула, затыкая уши. – Что сказать?
«Когда бывает затишье? Ну же! Когда?»
– Свой заказ, – развела руками Мелисса. – Боже ж ты мой! Не зачем так злиться. Если не определился, подойду попозднее.
Под недовольные взгляды посетителей я занял своё место.
– Водички бы. Она же бесплатно?
– Ты поаккуратнее, – склонилась ко мне Мелисса, забирая меню. – Мало вы отличились? Нужно особое внимание? Там, – кивнула она, – за угловым столиком люди Али. И уж поверь, они рады будут скрутить любого, кто вызовет у них подозрение… самую его крупицу. – Она щёлкнула пальцами перед моим носом. – Приди в себя!
– Мы навещали тебя, пока ты был без сознания, – продолжила Анна, когда Мелисса нас покинула, оставив меня обливаться холодным потом. – Вернее твои друзья нас позвали. И не нас, если точнее, а деду, чтобы он проверил, всё ли с тобой в порядке. Тебя оглушили, да? Точно так же, как и людей Али…