При этих словах профессор сделал страшные глаза. — Женщинам совсем не свойственна философия, — продолжал он. — По их убеждению, она бесполезна и даже вредна для человеческого ума. Им незачем проникать в тайны мира, достаточно лишь видимости, что они обладают этим миром. Под их руководством в мире установился бы очень однобокий порядок и мир рухнул бы в несколько десятилетий. Я уже не говорю о том, что мы не приблизились бы ни на йоту к его пониманию. Профессор замолчал. Мне показалось, что у него накипело на душе много обиды против женщин, которую он выплеснул передо мной. Я не мог поверить тому, что он слыл среди профессуры университета самым прекрасным семьянином. — Однако не все женщины одинаковы, — заметил я, — среди них есть, наверняка, очень совершенные натуры. К примеру, ваша дочь. Нужно только поискать. — У меня самого прекрасная жена, — воскликнул профессор, — но это ничего не значит. Нет правил без исключений. Кстати, ещё Ницше заметил, что совершенная женщина есть более высокий тип человека, чем совершенный мужчина, но и нечто гораздо более редкое. Естественнонаучное исследование животных дает возможность подтвердить это положение. Ведь доброта — это неотъемлемое свойство женского сердца. А их красота? Не женская ли красота вдохновляет нас на бессмертные творения, толкает нас на безумные поступки? — Может быть, мы слишком требовательны к ним и недостаточно требовательны к себе? — высказал я предположение. — Вот-вот, — воскликнул возбужденно профессор, — так оно и бывает. Как только мы пытаемся объективно разобраться в этом деле, так сразу же идут поправки на их слабость и тому подобное. А в результате получается этакий приукрашенный, субъективно-поэтический взгляд на женщину. Мы же не можем посмотреть на нее без симпатии! — А что нам остается делать? — возразил я. — Ведь мир не может существовать без женщин, и в мире им принадлежит не самая последняя роль. И мы, мужчины, должны приспосабливаться к ним, тем более, что женщины и в самом деле слабые существа. Мы должны их охранять, беречь, заботиться о них. — А потом эти слабые существа нам сядут на голову, — вдруг воскликнул возбужденный профессор. — Уже сели. Представляю, что будет, когда они начнут создавать свой женский рай на земле. Я заглянул через голову профессора в проем штор на окне на звездное небо и мечтательно произнес: — Вот бы посмотреть на такой рай, у меня бы дело двинулось быстрее с моей диссертацией. Наверное, где-нибудь во Вселенной есть такой уголок, обжитый женщинами, так называемый, женский рай. Ведь не всюду же в космосе матриархат сменился патриархатом. Где-то, наверное, женские особи подчинили себе мужчин и держат их в своих руках, как мы женщин. Вот бы узнать, что у них творится в этом раю, как обстоят дела. — Да уж не так, как у нас... — произнес уверенно профессор. В эту самую минуту я увидел за его спиной принца Фогельфрая, который, выглянув из-за шторы, приветливо помахал мне рукой. "Уж этот мне вездесущий танцующий бог! — усмехнулся я. — Даже в кабинет профессора пробрался." И тут профессор ударил себя руками по ляжкам и вдруг заявил: — И все-таки даже на смертном одре я буду вспоминать и думать о женщинах, потому что мужчине никак нельзя прожить без них, если он, конечно, не кастрат.