На соседней кровати лежал столяр. Ему размозжило ногу. Когда ему казалось, что время тянется слишком медленно, он начинал свистеть. Он знал множество песен и песенок и решил, пока он прикован к постели, научиться свистеть в два голоса. Однако ему никак не удавалось вытягивать губы и справа и слева.
— Человек несовершенное животное, — говорил он, вздыхая. — Любой орга́н свистит в три-четыре голоса.
— Но ты по крайней мере можешь писать, — утешил его Станислаус.
— Это ты мне говоришь?
— Да.
— А я уж думал, ты такая важная птица, что не желаешь тратить слов на разговоры с низкородной сволочью.
— Пустое, — ответил Станислаус. — А тебе, может, известно, как узнать, живет ли еще человек там, где жил?
— Я так и думал, что ты очень ученый: говоришь все обиняками.
Станислаус молчал до самого вечера. Он занимался житиями святых и радовался, глядя на сестру Винету. А не носит ли она колечко на правой руке? Или ему показалось? Было бы неприятно узнать, что это нежное создание замужем. Он почувствовал ревность к мужу сестры Винеты.
— Я давеча не обидел тебя? — спросил Станислауса столяр, сосед по кровати.
— Не следует помнить зла, — сказал Станислаус, листая жития святых.
— Ты что, верующий?
— В домах верующих я бывал своим человеком.
— Скажи прямо, тебе нужно найти чей-то адрес?
— Я ищу дядю одной девушки. У него наполовину срезано правое ухо.
— Ты хочешь знать, живет ли он там, где жил?
— Нет, мне очень нужно знать, живет ли у него племянница, которая жила раньше.
— Тогда спроси прямо насчет племянницы.
Столяр объяснил Станислаусу, что надо написать в адресный стол деревни Вильгельмсталь письмо с оплаченным ответом и не забыть вложить в конверт одну марку за услуги.
— Никто не прочтет того, что я нацарапаю левой рукой.
— Попроси сестру. Она напишет тебе письмо на больничном бланке.
— Сестра Винета святая, а письмо я хочу написать не совсем святой племяннице этого дяди.
— Святая? Сказал тоже! Когда она оправляет мою постель, она так смотрит мне пониже пояса, что будь здоров.
— Никогда не говори так о благочестивой Винете, слышишь? Не смей!
— Имеющий глаза да видит!
Оба долго молчали, лежа рядом.
Только вечером следующего дня столяр продолжил разговор:
— Наверно, я оскорбил твои священные чувства?
— Не следует помнить зла, — вздохнув, сказал Станислаус.
Столяр нажал кнопку ночного звонка. Пришла сестра.
— Бюднеру надо срочно написать письмо. Его дяде отхватили пол-уха.
Сестра Винета принесла бумагу и чернила. Ее восковая ручка красивым почерком набросала на больничном бланке несколько строчек. Станислаусу было бы очень приятно получить от сестры Винеты письмо, написанное таким чудесным почерком. Старый знакомый Станислауса, эльф, вылез из-под одеяла.
— Вашему мужу можно позавидовать, — сказал Станислаус.
Брови на лице у сестры Винеты дрогнули. Станислаус целиком был во власти эльфа.
— Ваш муж счастливый человек! Иметь жену, у которой такой красивый почерк!
Сестра Винета поджала губы. Она положила письмо Станислаусу на одеяло и упорхнула. Столяр прервал свое тихое насвистыванье.
— Ты еще молокосос. Привидение, по-твоему, может быть замужем? Вот так же и она.
— А кольцо?
— Ты разве не знаешь, что она с господом Иисусом путается? Он владыка и жених всех монашек. Вы этого в школе не проходили?
Станислаусу стало стыдно.
— Что я натворил! Я напугал ее, и она совсем ушла.
— Не дальше как за дверь. Стоит, верно, там и хихикает.
— Уши вянут слушать, как ты говоришь о святой женщине, вот что я тебе скажу.
— Мои глаза меня не обманывают, таково мое мнение.
Через неделю на имя Станислауса пришло казенное письмо из Вильгельмсталя. Станислаус зубами надорвал конверт. На листе бумаги — две строчки: «Названное лицо выбыло в неизвестном направлении». Следовали печать и подпись.
Громоздящиеся тучи мыслей на время улеглись в голове у Станислауса. Штиль разочарования занял их место. Столяр все понял, и ему стало жалко Станислауса.
— Все равно, как там, — начал он. — Я, может, тебя обидел, но ты нашел ту племянницу?
— Нет, она, помоги ей бог, отправилась искать меня.
— Дай объявление в газету, что ты находишься здесь.
Оба долго молчали. Под вечер столяр возобновил разговор:
— Если у нее родится ребенок от тебя, так можешь сэкономить деньги на объявление. Кто должен платить, того всегда найдут.