Он говорил с легкой улыбкой, задумчиво поигрывая вином в хрустальном бокале. На меня не смотрел, словно игра огня свечей в рубиновой жидкости была ему интересней, чем заклятый враг.
Я молчала. Последствия заклинания становились все слабее, возвращая телу нормальную чувствительность. Болели ребра и левое бедро. Еще скула и правое ухо. А все не так плохо, как могло бы быть.
Король поднялся и пошел вперед. Мои уши невольно дернулись и насторожились, ловя звук его шагов, будто это была поступь хищника, несущая опасность для жизни. Но я знала, что сам он не нанесет удар. Не королевское это дело.
— Стоит отдать тебе должное, ты причинила мне неудобства. Вроде бы успокоившийся народ снова заволновался. Знаешь, сколько времени у меня ушло на то, чтобы установить в этом королевстве мир? Нет, я знаю, так бывает, когда убиваешь всеми любимого Короля, но они действительно долго не хотели меня принимать. То ли дело знать. Высшие Дома пришли ко мне быстрее простых людей. Кто-то хотел власти, кто-то — выжить. Ведь клан вырезать проще, чем целое королевство. Но я думаю, ты должна бы это знать. Или эти двадцать лет ты вообще не интересовалась жизнью своей родины? — он подошел совсем близко, склонился ко мне, заглядывая в глаза. — Скажи мне, почему именно сейчас? Я думал, все это время ты собирала армию, или еще что, но ты одна. Зачем нужно было ждать так долго, чтобы в одиночку прийти сюда, прямо ко мне в руки? И как тебе удалось убить всех тех арлеев, такой маленькой и хрупкой?
Резкий удар — хлесткая пощечина — заставил мою голову мотнуться из стороны в сторону. Не поднимая лица, я облизала губы — привкус крови неприятно удивил. Оказывается в этих руках чуть больше силы, чем нужно для того, чтобы удержать бокал.
— Как бы там ни было, завтра в полдень тебя казнят на центральной площади, на глазах у горожан. Нужно покончить с этим раз и навсегда, да так, чтобы ни у кого не осталось сомнений в твоей смерти.
Он развернулся и пошел обратно, но через несколько шагов остановился, оглянулся через плечо:
— Скажи мне, кронпринцесса Литиэль, все же, почему ты одна?
Я подняла на него взгляд и улыбнулась в лучших традициях картэфов:
— Тиаши мирада ишхар.
— Что, прости? — он обернулся полностью, озадаченно сведя брови к переносице.
— Это значит, я вовсе не одна.
За спиной привычно пахнуло картэфской магией, и я прикрыла веки, опуская голову. Мне необязательно на это смотреть.
Эпилог
Я всегда знала, что это будет непросто. Вернуть трон, вернуть свой народ и свое королевство. Объяснить простым арлеям, что я не такая, какой меня нарисовал предыдущий король. Выдержать все их вопросы и сомнения. Стать королевой. Править. Это большая ответственность, которая грузом ложится на плечи вместе с королевской мантией. Восстановить Королевский Двор было еще сложнее, чем его вернуть. Я не доверяла арлеям, но Миралес был прав — королеве всегда нужна свита.
За день до коронации, стоя перед отцовским троном, я спрашивала себя, а так ли он мне необходим? Хочу ли я действительно быть Королевой? Большую часть жизни меня к этому готовили, я всегда знала, что это — моя Судьба. Предназначение, от которого никуда не деться. И я хотела этого, в свое время. Была готова. Но сейчас перед престолом стояла вовсе не принцесса, коей я когда-то была. Сейчас я была свободна. Знала, что если я развернусь и уйду, никто не сможет меня остановить. Но так же знала, что не смогу. Не смогу просто исчезнуть в магии картэфа, вернуться в Подземные города или отправиться куда-то еще. Потому что к чему тогда все это?
Я прикрыла глаза и выдохнула. Серьезные шаги всегда вызывают какие-то сомнения. Оттенки страха, вопросы.
Миралес подошел из-за спины, скользнул пальцем по подлокотнику трона, оглянулся на меня. Картэф возле арлейского престола смотрелся дико, но в то же время отчего-то естественно.
— Я учил тебя не сомневаться. Сомнения приводят к погибели.
Я невольно пожала плечами. Возможно, сомнения — часть моей арлейской крови.
— Ты же знаешь, я не сомневаюсь только на грани смерти.
Миралес улыбнулся, зашел за трон и взялся за него руками, словно предлагая:
— Тогда представь себе, что через секунду ты умрешь. Где бы ты хотела быть?
Я посмотрела на картэфа, потом на зажатую в моих руках корону.
— Скажи мне, ты скучаешь по дому? По Подземным городам?
Миралес шевельнул ушами, потом обошел трон и уселся на подлокотник: