Но она глотнула воздуха, перевела дух, и мужественно вернулась к началу разговора.
— Так ты женишься на мне? — повторила она твердо и настойчиво. В конце концов, огромные уши, передающиеся по наследству, это еще не конец света…
— А то как же! Конечно, женюсь! — воодушевленно воскликнул мужчина и скользнул к девушке на постель. — Знаешь, я очень рад, что ты вот такая отважная. Не каждая осмелится выйти замуж за не пойми кого и уехать не пойми куда! Но мы будем счастливы, правда-правда! Я обещаю!
— Не пойми кого? — потрясённо повторила девушка, хлопая глазами. — А ты… ты разве не принц?!
— Принц?! — изумился мужчина, невинно хлопая длинными пушистыми ресницами. — Ох, и фантазия у тебя! Молодец! Скучно с тобой точно не будет!
— Но тебя вчера называли вашим высочеством!
— А, так это мой честно выигранный титул!
— Выигранный?..
— Ну, на соревнованиях, кто больше выпьет крепкого эля. Я занял второе место! Поэтому только высочество, — мужчина развел руками. — Эх, проиграл! А так бы выиграл крепкую дубовую бочку для самогона. Очень нужная в хозяйстве вещь!
— А первое кто, — скорее машинально поинтересовалась потрясенная девушка.
— Так папаша мой! — радостно ответил молодой человек. — Его мне не перепить. Ну, если, конечно, я буду тренироваться лет этак десять, каждый день… то дубовая бочка точно наша! Будем в ней варить крепчайший самогон из дурман-травы. Мой папаша от него звереет и разламывает спьяну всю мебель в доме. Ни одного целого стула, весело, правда?! А-ха-ха! Ты будешь продавать выпивку оркам на рынке. А по субботам в этой бочке будем мыться. Здорово я придумал, да?!
— Твой отец что, пьяница?! — потрясенно прошептала девушка, отодвигаясь подальше от мужчины.
— Да что ты такое говоришь! — горячо заспорил с ней не-эльф, на четвереньках преследуя ее по расправленной и измятой в порыве ночной страсти кровати. — Пьяница — это когда стаж лет пятьдесят! А у него и сорока не наберется. Ну, какой же он пьяница?! Да и денег нет у пьяниц. А у папаши есть. Не боись! На свадьбу даст! Мы пошьем тебе самое красивое платье. У матери где-то есть отрез шелка. Правда, маловато, эх… но ничего! По подолу пришьем коровью шкуру. Знаешь, как мех у цариц.
Девушку передернуло еще сильнее.
— А сам ты чего, — пробормотала она, — не можешь даже на свадьбу собрать?..
— Да я-то откуда возьму, — наивно удивился красавец. — Это у папаши моего стадо свиней и огород. Дом вот этот есть. А у меня нет ничего.
— Так это дом твоих родителей?!
— Ну, конечно.
— А сами они где?
— Дома же.
— Что?! Они дома?! — девушка в ужасе оглянулась, ожидая увидеть родственников случайного любовника, сидящих по углам. — Все это время они были здесь?! И они что, ночью все слышали?!
— Сама спроси, — мужчина кивнул куда-то наверх, и девушка, подняв глаза к потолку, оглушительно заверещала.
На балке, поддерживающей крышу, вниз головой болтался, держась руками и ногами за веревку, какой-то потрепанного вида старичок в выцветшем синем с красным трико, какое обычно одевают ярмарочные циркачи и гимнасты.
На голове его был нацеплен лифчик самой девицы. Чашечки были ориентировочно расположены в тех местах, где у людей полагается быть глазам. Эти псевдоглаза огромными бессмысленными бельмами смотрели в никуда. Лицо старичка ничего не выражало.
— Победу празднует, — тихо подсказал красавец потрясенной до глубины души девице. — Бочка все ж ему досталась. Обмыл вчера как следует, вот и взбрело в голову, что он и не человек вовсе, а... Доброе утро, папаша! Какой интересный образ! Кто ты сегодня, м-м-м?
— Человек-паук, — прохрипел старик, раскачиваясь и медленно поворачиваясь вокруг своей оси на веревке над головами любовников.
— О, как это мило, — весело произнес красавец.
— Он что, ненормальный?! — завопила девушка, подскакивая с постели.
— Ну, почему сразу ненормальный, — обиженно возразил мужчина. — Иногда случаются у него приступы, но в целом он вполне адекватен… большую часть времени.
— Во славу Орды! — прохрипел старичок и растопырил руки. — Я дам вам… еды!
Его тело обрушилось вниз и закачалось на одной ноге, к которой и была привязана веревка.
Глаза-бельма мелькали перед испуганным лицом девушки. В довершении всех бед старичок кровожадно оскалился, сделал буку-буку руками и рявкнул.