Я никому не рассказывала о разговоре, который подслушала в замке, — о том, что Барнабас едет в Белладому. От одной мысли об этом волоски у меня на шее встают дыбом. Не хочу пугать девочек. Они и так боятся, как бы нас не догнали стражники из Белладомы. Впрочем, без Энселя им это вряд ли придет в голову.
Эмми взвизгивает, Грета подхватывает ее на руки, кружится с нею вместе, целует в щеки.
— Видишь? Скоро мы будем дома!
— А мама с папой меня ждут?
Грета смеется и ставит девочку на ноги.
— Конечно, ждут! Знаешь, как они обрадуются!
— Прям как я.
При звуках этого скрипучего голоса я резко разворачиваюсь и припадаю к земле, выпустив когти.
Дэррелл.
Он сумел выбраться из клетки. Должно быть, его выпустили те самые друзья-торговцы. По его взгляду я понимаю, что он явился мстить.
Девочки кричат и бегут врассыпную. Дэррелл хватает ту, что ближе всех, — Эмми — и прижимает к себе. Она визжит. Рядом со мной встает Рен, на лице у него плохо скрываемая ярость.
— За эту мне в Белладоме хорошо заплатят. По второму разу, — говорит Дэррелл.
— Отпусти ее, — говорю я.
И тут кровь бросается мне в голову — он достает из кармана нож и приставляет острие к горлу Эмми.
— Ага, — отвечает он. — Еще чего.
— Энселя больше нет, — говорю я. — Больше ее у тебя никто не купит. Отпусти!
Он смеется, и смех его отдается у меня в голове.
— Да я рабов возил еще раньше, чем пошел к Барнабасу. Энсель не один такой — крепкие молодые рабыни везде нужны.
Рен вытаскивает из ножен меч. Девочки плачут в кустах у дороги. Глаза мне застилает красная пелена. Я не позволю Дэрреллу ничего сделать с Эмми. Я рычу.
— Не тронь меня. Не то она умрет.
Я замираю в нерешительности. Если я ударю, Эмми будет мертва прежде, чем я успею ему помешать. Глаза у меня горят, но пошевелиться я не могу. Дэррелл спиной вперед отступает в заросли, которыми покрыты горы.
— Ким, надо вернуть Эмми! — хрипло говорит Грета. Девочки окружают нас, просят о чем-то, плачут. — Я же ей обещала! Обещала!
Лицо у нее кривится, и несколько слезинок сбегают по щекам, оставляя неровные дорожки.
— Я за ним, — говорит Рен, но я хватаю его за руку.
— Нет, — говорю я.
Он потрясенно смотрит на меня:
— То есть как — нет? Что, пусть тащит ее обратно в Белладому?
— Да нет же, — говорю я. — Вы с Гретой ведите девочек домой. Берегите их — нас могут преследовать. Им нужна защита. К тому же вдруг рядом окажется Барнабас, он сейчас как раз пробирается в Белладому.
При упоминании колдуна Рен и Грета разом бледнеют.
— Как нам с ним справиться? — шепчет Грета.
— Не попадайтесь. Чтоб вас было не слышно и не видно. Пусть девочки ведут себя тихо. Бегите как можно быстрее. Не разжигайте огня, ешьте хлеб, сыр и вяленое мясо из седельных сумок.
Рен и Грета обмениваются отважными взглядами и кивают.
— Отлично. А я тем временем выслежу Дэррелла и верну Эмми.
У Греты дрожат губы. Я кладу руку ей на плечо:
— Я сделаю все, что смогу, обещаю.
— Спасибо, — тихо говорит она.
Я мчусь к лесу, но на бегу оборачиваюсь поглядеть на девочек. Они смотрят на меня с отчаянной надеждой. Больше я их не подведу. Брайр и свобода уже так близко!
— Не останавливайтесь, пока не доберетесь до городских ворот, — говорю я. — Мы с Эмми вернемся сразу, как сможем.
Я иду по следу Дэррелла до самых сумерек. В свете заходящего солнца лес играет странными красками. Тут и там проскальзывают причудливые тени. Приходится переключиться на кошачье зрение. Лес сразу становится четким — и след Дэррелла тоже. Сломанная ветка, отпечатки копыт, колея в земле — все указывает на то, что он везет бедняжку Эмми в повозке. Должно быть, выменял где-то новую лошадь. Только так он мог меня опередить.
Эмми, должно быть, ужасно перепугана. А я испугалась, когда Барнабас меня впервые забрал? Знала ли я, что умру? Или уже была мертва, когда он привез меня… Куда? Я шарю в памяти, но до этого воспоминания добраться не могу.
А мне ужасно хочется его выудить, хоть это и будет очень больно. Я должна узнать человека, которым была когда-то.
Я замираю. Запах Дэррелла становится сильнее. Запах Эмми — тоже. Они совсем близко. Беглый осмотр леса ничего не дает. Я перебегаю от дерева к дереву. Больше меня врасплох не застанут.
Потрескивание огня. Надо подняться выше. Я вспрыгиваю на ближайшее дерево и лезу как можно выше, чтобы поглядеть на лес сверху.
Шагах в сорока от меня открывается низина, едва видная за грудой валунов. Из-за валунов выглядывает край Дэррелловой повозки.