— А почему его не срежут?
— Бесполезно. Все срезанное отрастает на другой день, и куст становится вдвое пышнее. Мы как-то раз попытались его сжечь, но через три дня все выросло заново. Представляешь, через три дня!
— Ничего себе! — говорю я.
— Вот-вот. — Он наклоняется поближе. — Ты умеешь хранить секреты?
Оттого что он так близко, кровь бросается мне в лицо.
— Умею.
— Эта штука так распоясалась, что захватила жилые комнаты дворца — просто пополам их разодрала. Даже одного слугу проглотила, который там спал. И каждый день пробирается еще дальше во дворец. С фасада этого не видно, большинство горожан понятия не имеют, как она быстро наползает. Им сказали, что из этой части города всем придется уехать из-за каких-то вредителей.
Теперь понятно, почему по ночам дворец пустует. Оказывается, эта лоза проникла гораздо дальше, чем мне казалось. Значит, королю пришлось оставить дворец и искать безопасное обиталище где-то еще.
— Это и есть секрет, да? Про лозу?
— Дело в том, что это не обычное растение-переросток. — Рен машет рукой в сторону колючего чудовища. — Здесь не обошлось без черной магии. Кто-то пытается добраться до короля.
У меня перехватывает дух. Сомневаться невозможно. Это дело рук колдуна. Неудивительно, что лозу не удалось уничтожить.
— Кто? — спрашиваю я.
— Неизвестно. — Рен пожимает плечами, но блеск в его глазах говорит мне, что он знает что-то еще. Он тоже наверняка подозревает колдуна. А может, и впрямь ходит у него в подручных и гордится творениями своего хозяина. Впрочем, это вряд ли.
— А откуда ты все это знаешь? Интересно же! — Я выдавливаю из себя смешок, но на самом деле мне очень хочется знать ответ.
Он грозит мне пальцем:
— Не скажу. Пока что.
Рен ведет меня за собой по переулкам, прочь от зловещей шипастой лозы. У фонтана с ангелочками — у нашего с ним фонтана, — он замедляет шаг и смущенно улыбается.
— Мне надо идти. Увидимся завтра?
— Да, — едва могу вымолвить я. Мне не хочется, чтобы он уходил.
— Вот и славно, — говорит он и убегает по переулку, лишь раз обернувшись, чтобы помахать мне.
Я стою на краю фонтана, словно статуя, и жду, покуда теплый запах свежевыпеченного хлеба не растает в ночном воздухе.
День тридцать третий
Я сижу под ивой у нас во дворе и гляжу на деревья, пылающие в лучах опускающегося за изгородь солнца. Отца не было дома почти полдня. Он ходил по рынкам — как всегда, искал разные вещества для своих экспериментов. Он неизменно находит что-нибудь нужное на рынках близлежащих деревушек или у бродячих торговцев. Когда он ушел, я тотчас же отправилась к реке, махнув рукой на грешную тяжесть секретов и надеясь повидать моего дракона. Мне никак не удается отыскать Бату первой, зато он никогда не подводит и всякий раз находит меня сам.
Впрочем, сегодня наша встреча была такой же короткой, как всегда, и я не сумела убедить дракона, что отец на нашей стороне. Положительно, подозрительнее Бату может быть только он.
Вернувшись домой на закате дня, я вновь берусь за сказки и другие отцовские книги и выискиваю в них что-нибудь о каменных драконах. Бату обычно отвечает на мои вопросы, но непредвзятый взгляд может пролить больше света на загадку, которую он собой представляет. Правда, покуда мой улов отнюдь не велик. Каменные драконы живут в горах. Они одиночки. Считается, что они вымерли.
Устав от чтения, я собираю книги и иду в башню. Скоро мне лететь в Брайр. Я снова увижу Рена. «Тепло» — вот слово, которое неизменно напоминает мне о нем. Меня буквально распирает изнутри, так, что я вот-вот лопну. Бату, Рен, отец — да у меня же целая семья!
Впрочем, отец бы этого не одобрил. Встречаясь каждую ночь с Реном, я поступаю очень дурно. А когда ухожу из нашего безопасного укрытия на поиски дракона, существование которого я, пусть и ненамеренно, скрыла от отца, — и того хуже.
А самое худшее — то, что я наверняка буду делать это снова и снова. Не может же отец навеки сделать меня одинокой.
В ту ночь, когда мы впервые говорили с Реном, я даже позабыла о девочке, которую убила. Но у тюрьмы моя меланхолия разыгралась с новой силой. Я выбрала девочку с самыми розовыми щечками. Но каждую ночь с той поры у фонтана я встречала Рена, который уже отнес свою записку и принес мне розу. И с каждой нашей встречей я все больше подпадала под его обаяние.
В последней записке Рена говорилось: «По слухам, на улицах появилось чудовище. Верните Д. на первую позицию». Услышав это, отец нахмурился и помрачнел, а я уловила в его лице выражение разочарования. Страшно даже подумать, что за чудовище имеется в виду. По всей вероятности — я. Что, если мужчина, которого я отравила на дороге, когда тренировалась, меня запомнил? Что, если он видел больше, чем я думаю?