Кровь отливает у меня от лица. Отец ведь говорил, что несведущие люди могут перепутать науку с магией. Может, поэтому он и не живет в городе?
— Понимаю, — говорю я.
— Извини, просто нас тут с детства приучают быть осторожными. Ты не из Брайра, вот и не знаешь, — отвечает Рен. — Прогуляемся до фонтана?
Я беру его за руку:
— Давай. Спасибо, что показал мне свой дом. У тебя очень милая семья.
— Я рад, что ты зашла.
Рука об руку мы идем по улицам, залитым лунным светом. У меня в голове весь вечер крутится одна мысль — с тех самых пор, как Рен упомянул о больнице. Может, я смогу остановить колдуна, может, даже сделаю так, чтобы он вообще перестал красть девочек. И тогда никто больше не будет горевать так, как горевал Рен.
Мы подходим к фонтану. Я не в силах больше сдерживать любопытство.
— А эта ваша больница — она где? Ну, про которую ты рассказывал, что колдун уносит оттуда девочек?
Рен смотрит подозрительно.
— Ты что, правда не знаешь?
Я качаю головой.
— Надо же, а я думал — знаешь. Ты же всегда приходишь со стороны больницы… или уходишь туда, к ней.
— Где она находится?
Рен тычет пальцем в переулок, по которому я каждую ночь иду к тюрьме. В животе у меня холодеет от ужаса. Не может быть! Я слишком хорошо знаю этот путь.
— Далеко отсюда? — спрашиваю я надтреснутым голосом. Кажется, я даже дышать толком не могу.
Рен морщит лоб; кажется, он не понимает, почему я вдруг расспрашиваю о больнице. Я и сама не очень понимаю.
— В нескольких кварталах. Такое квадратное здание справа.
Мир замирает, словно качнувшаяся в петлях дверь, которую придержали на полдороге. Заглушая ночные звуки, в ушах грохочет кровь.
Мне отчаянно хочется убежать. Я могу думать только о девочках. Что, если это не колдун их крадет? Вдруг это я, я сама?
Мне становится нехорошо. Отец ведь ничего об этом не знает, ведь не знает же! Все не так, все шиворот-навыворот!
— Мне пора. Отец хватится.
Хвост и крылья подрагивают под плащом, норовя вырваться, лишь бы не сносить больше это ужасное напряжение. У меня нет силы их прятать.
Рен кладет ладонь мне на руку:
— Побудь еще минутку, пожалуйста!
Не могу. Но как я покину его, если он смотрит на меня таким молящим взглядом? Я стараюсь успокоиться, слушая собственное дыхание, мы глядим на дрожащее в воде отражение луны и на туман, завивающийся у наших ног. Грудь моя разрывается от бушующих чувств, я вот-вот не выдержу и взорвусь.
Минуту я выдерживаю, но с трудом.
— Все, мне пора. Извини. — Я быстро пожимаю ему руку и поворачиваюсь, чтобы бежать, но он держит меня крепко.
— Пожалуйста, Ким, не уходи, — говорит Рен упавшим голосом. — Мне так тебя не хватало.
Его рука — теплая, надежная, но я вырываюсь.
— Твоя мама будет волноваться. И мой отец тоже.
Надо уходить, не то я взорвусь. Не в силах произнести ни слова, я поворачиваюсь на каблуках и бегу.
— Ким! Погоди! — Голос Рена летит за мной следом по переулку, но я сворачиваю, потом еще раз, чтобы оторваться от погони. Звук его шагов едва слышен, но я по-прежнему чувствую впитавшийся в его одежду запах корицы.
Быстрее, еще быстрее. Я опять сворачиваю и, зная, что здесь он меня не увидит, вспрыгиваю на ближайший дом и бегу дальше по крышам. Туман меня укроет.
Надо бежать.
Я расскажу отцу о больнице, и он придумает, что нам делать. Если он ошибся — или, что еще хуже, я неправильно поняла его слова, — он все исправит. Отец знает, что делать.
А если не знает, говорит голосок в глубине души. Что, если он специально тебя обманул?
Я стараюсь заглушить этот голосок всеми силами, гоню его, вспоминаю о том, как отец со мной добр, как он обо мне заботится.
Нет, отец бы не стал меня обманывать. Если только… если только сам не попал под заклятие и не стал слугой колдуна. Но в это я поверить не в силах. Все, что он делает, он делает во имя борьбы с колдуном, ведь так?
Я никогда еще не позволяла себе вернуться домой без спасенной девочки, но на сей раз мне надо убедиться, что мы не совершаем страшную ошибку. Я не стану забирать девочку до тех пор, дока не поговорю с отцом.
Чтобы сориентироваться в тумане, мне нужно подняться повыше. Я взбираюсь на крышу высокого здания по соседству и озираюсь. Расставшись с Реном, я бежала на запад, значит, фонтан находится к востоку от меня. Вглядевшись, я различаю вдалеке голову счастливого ангелочка.
Я раскрываю крылья и лечу над крышами домой, лечу за ответами.
— Папа! Папа, вставай! — твержу я и трясу его за плечо. В сонной тишине отцовской комнаты мой голос звучит резко и надтреснуто. Отец переворачивается на бок.