Кабинет Слизерина парням понравился. Он оказался довольно просторным. Вдоль ближайшей от входа стены стояла пара массивных шкафов и письменный стол из тёмного дерева. Большую часть шкафов занимали книги, и всего пару полок артефакты, шкатулки и склянки с зельями. На столе находились чистые, хоть и старые, пергаменты, письменные принадлежности и невысокий канделябр на три свечи. Остальное свободное место помещения занимали большой и очень мягкий ковер цветов факультета Слизерина, да пара кресел с небольшим столиком в углу. Стены украшали гобелены и несколько мечей.
— Уютненько, — проговорил Долохов. — Здесь можно и теорией заниматься и практикой. Места хватает.
— Да, — согласился Том, просматривая книги и рукописи своего предка и отмечая, что всё это было, скорее всего, большой редкостью, а возможно, даже, что это вообще единственные в мире экземпляры.
Затем парень понял, что его смутило, когда он вошёл сюда. Нигде не было пыли. Даже маленькой крупинки. Ни на столе, ни на полках, ни в книгах. Нигде. Том снова провел рукой по полке и вопросительно посмотрел на девушку, что оказалась тысячелетним василиском. Наташа приподняла аккуратную бровь, словно спрашивая «а что такого?», пожала плечами и, вздохнув, пояснила:
— За десятки лет одиночества что только не придумаешь, чтобы его скрасить.
— Десятки лет? А тебе разве не должно быть несколько столетий? Или сюда приходил кто-то до меня? — заинтересовался Том.
— Это сложно объяснить в двух словах, — честно, но тихо призналась девушка. — В другой раз, ладно?
Реддл кивнул. Можно было не сомневаться, что он обязательно повторит вопрос спустя время. Волшебники ещё какое-то время обсуждали новую локацию для обследований, но потом Абраксас напомнил об ужине. Искренне насладившись тем выражением, что появилось на лицах парней, когда они вспомнили свой спуск в логово, Наташа пожалела волшебников и показала им другой выход из Тайной комнаты, выходящий как раз к входу в гостиную их факультета. Разошлись полюбовно.
***
Ближе к полуночи, переодеваясь для сна, парни обсуждали случившееся с ними приключение. Ну как обсуждали? По большей части Антонин высказывал свои мысли и впечатления, а больше всего его впечатлило чудовище.
— Вот вы знали, что василиски так умеют? — спросил Долохов, поняв, что его перестают слушать.
— Тони, ты иногда бываешь слишком впечатлительным, — вздохнул Том, надевая ночную рубашку.
— Не спорю, — согласился с ним Антонин. — Но подумать только! Настоящий василиск с контролем смертоносного взгляда и умением обращаться в человека!
— Надеюсь, мы не услышим твоё восхищение завтра за завтраком или обедом, — мрачно предупредил Реддл, бросив на друга тяжёлый взгляд.
— Дураком меня считаешь? — беспечность, что часто была присуща парню, вмиг испарилась, уступив место собранности и серьёзности. — Насколько помню, я ни разу не давал повода считать себя человеком, не по делу распускающим язык, да ещё и при свидетелях.
— Ты прав, — на удивление друзей и по совместительству соседей по комнате, Том в примирительном жесте поднял руки. — Просто я не хочу, чтобы кто-то кроме нас узнал о существовании Тайной комнаты и её секретах. Особенно о ней.
Парень так выделил интонацией последнее слово, что ни у кого не возникло сомнений, о ком идёт речь. Девушка с впечатляющей силой, огромная змея, в чьё существование верят единицы из волшебников, ярко врезалась в память каждого. И ещё больше удивила, когда на утро около кровати Реддла они обнаружили аккуратно сложенную мантию, небольшую записку с немного кривоватым почерком и надетое на неё серебряное кольцо. Текст записки гласил: «Это артефакт. Его свойства узнаешь сам из книг. Натали».
Глава 2
— Нат? Ты здесь? — Том вошёл в зал, где не так давно познакомился с василиском.
С того дня прошло несколько недель. До этого момента Наташа обычно встречала так называемого «хозяина» в кабинете Слизерина и охотно отвечала на его вопросы. Однако сегодня Наташи в кабинете не оказалось. Первое время волшебнику было непривычно видеть, что кто-то его ждёт и может быть рад его приходу. За свои пока неполные семнадцать лет он видел только страх и злость, когда возвращался на каникулы в приют, и вежливое приветствие и такие же вежливые вопросы о прошедшем лете, когда снова возвращался в Хогвартс. Даже Долохов и Малфой никогда не спрашивали о том, как его дела, да и самочувствием друга беспокоились лишь при явном недомогании. А вот Наташа, когда у него заканчивались вопросы, вполне искренне интересовалась обо всём: о том, как прошёл день, как дела на учёбе, что творится в школе вне занятий и о нём самом лично. Правда в последнем змея явно подбирала осторожные вопросы. Это немного настораживало. Тома не покидало ощущение, что она знает больше, чем ему кажется. Но он тоже не спешил с этим разбираться. Это тебе не сверстников пугать. Натали хватит одного взгляда.