Глава 17
Теплицы поражали не столько своими размерами и многообразием растений, сколько царящей в них атмосферой уюта. Натали вошла в одну из них в поисках профессора Бири и сразу почувствовала это практически забытое ощущение дома. Это поразило девушку. За время проведённое в Хогвартсе, она привыкла считать своим домом подземелья Слизерина, но только в это мгновение поняла, каким всегда представляла свой дом. Тёплым, уютным, с приятным ароматом цветов и звучащей музыкой. Тали даже не сразу поняла, что звучащее пение исходило не из волшебного радиоприёмника, а от искомого ей волшебника.
Голос у Герберта оказался на удивление мелодичным и глубоким. Змея даже не стала сразу обозначать свой приход, чтобы дослушать песню в его исполнении до конца. В родной ему обстановке мужчина выглядел иначе, чем обычно показывал себя в обществе. Наташа даже могла поспорить, что знали об этом единицы. И она убедилась в своей правоте, когда Бири её всё же заметил. Волшебник в одночасье перестал выглядеть расслабленным, хотя прям лютой недружелюбности в нём всё же не было.
— У вас прекрасный голос, — Тали сделала вид, будто не заметила перемены в нём.
— А у вас удивительно тихие шаги. Давно вы там стоите?
— Не волнуйтесь, не очень давно. Всего пару куплетов, — мужчина в ответ хмыкнул, словно не поверил. — Если честно, после услышанного удивлена, что это не вы возглавляете школьный хор.
— Я, как вы выразились, возглавлял школьный театр. До выходки Келттберна.
Наташа с интересом наблюдала за тем, как Герберт продолжил подстригать незнакомый ей куст. Она вообще в последнее время полюбила наблюдать за людьми в работе. За тем, как любимое дело меняло их. Обычно постоянно напряжённый, словно натянутая струна, мужчина буквально на глазах расслаблялся.
— Выходки? — девушка уже мельком слышала о событии на одном из рождественских вечеров школы, но не запомнила деталей, а потому уточняла с искренним интересом.
— В один из сочельников мы решили впервые сделать в школе постановку по сказке барда Бидля «Фонтан феи Фортуны». Келттберн, конечно, был не единственной причиной неудачи и, тем не менее, его выходка стала последней каплей в тот день. Он привёл на роль гигантского змея увеличенную в размерах огневицу. В итоге наша театральная постановка обернулась дракой, пожаром в Большом зале и моей травмой, — Герберт недовольно поджал губы.
— Зато праздник запомнился надолго, — мужчина с укором посмотрел на неё после этих слов, из-за чего Натали с виной улыбнулась: — Простите. И после этого вы больше не пытались организовывать театральные постановки?
— Чтобы их снова испортили? Мне хватило одного раза, — отложив инструмент, Герберт обернулся к собеседнице и скрестил руки на груди. — Вы пришли просто от скуки или по делу?
В этот момент Тали поняла, что её вот-вот станут выгонять. Своими вопросами она заметно ухудшила настроение волшебника, что он открыто и прямо ей показывал. Наташе нравилась эта черта. Ей была близка такая откровенная демонстрация эмоций. В этом было что-то родное. Что-то из прошлой жизни.
— По правде говоря, хотела у вас спросить несколько листьев для приготовления зелий. Хочу наглядно продемонстрировать студентам, как состояние ингредиента влияет на качество готового продукта.
— Называйте, что вам нужно, но без фанатизма, Натали.
***
Дни сменяли друг друга с удивительной скоростью. Обитатели Хогвартса в очередной раз подтверждали, как привычная рутина умело затягивала в себя. Не успела Наташа оглянуться, как поняла, что уже втянулась в работу и новые условия жизни, а ведь время подходило лишь к рождественским каникулам. Их с Горацием эксперимент показал не только более высокое качество зелий, но и незначительное упрощение приготовления. По методу Натали было совершенно не важно в какую сторону водить рукой. Несколько студентов-первокурсников и вовсе наловчились чувствовать необходимое «количество» магии для того или иного рецепта и стали просто на мгновение замирать ладонью над котлом и выпускать таким образом нужный объём магического выброса.
За эти несколько месяцев Слизнорт по-новому загорелся исследовательским энтузиазмом и успел написать несколько статей для журнала «Практика зельеварения», что стало поводом для неутихающих споров среди зельеваров Великобритании. Волшебники по-разному восприняли новый метод, хотя в большинстве всё же была критика и неверие. Гораций, на удивление, только потирал руками и приговаривал, что они в шаге от большого открытия, и скоро «узкомыслящим критикунам придётся подавиться своими же писульками и высказываниями». В общем, купался в лучах славы и внимания.